Как рождаются и умирают монстры (СИ)

– Нужно попытаться сбежать, Гермиона. Ты самая сильная и опытная из нас, у тебя есть шанс. А мы поможем.

– Нет, Алисия, если мы сбежим, то только все вместе, – произнесла Гермиона. – Я не позволю вам рисковать своими жизнями ради меня.

– Гермиона, – подала голос Парвати, – это, конечно, все очень трогательно, но давай мыслить здраво – шанса сбежать всем не предвидится. Ты самая умная из нас, ты сможешь выжить, если сбежишь, сможешь найти помощь, чтобы потом освободить всех пленных, а не только нас пятерых.

Гермиона молчала. Что она могла сказать? Да, у нее действительно больше шансов, если бежать одной. Но это никак не соотносилось с ее моральными качествами. Как она может бросить остальных здесь?

Зная, что их ждет….

Долохов сказал про торги, верно? Они – живой товар. Быть военнопленными у Пожирателей – ужасно, но быть у них в рабстве – чудовищно.

Она помнила пустой взгляд Лаванды и похотливый взгляд того мужчины. Помнила и свои ощущения, когда Долохов держал ее за талию, прижимаясь к ней всем телом. Что ее ждет, попади она в рабство к нему?

Поток мыслей Гермионы был прерван как всегда отстраненным, почти потусторонним голосом Луны:

– Гермиона, девочки правы, это единственный выход. Торги послезавтра вечером. Мы должны продумать план.

– На выход! – рявкнул открывший клетку мужчина в форме охранника Министерства.

Сначала вышли Парвати и Элайза, за ними следом Гермиона (она в центре, как и договорились) с Луной, затем – Падма и Алисия.

Снаружи их ждал еще один охранник. Всего двое – повезло. Они проработали план, предусматривающий выведение из строя четверых. Конечно, теперь у них есть возможность завладеть только двумя палочками, но, с другой стороны, план шестерых хрупких девочек обезвредить четверых здоровых мужчин казался не особо многообещающим. А так, у них есть шанс.

Две палочки – две ведьмы, готовые оказать сопротивление.

Пока их строили по двое, Гермиона успела оглядеться – проход между клетками был пуст. И снова – повезло.

– Шагайте! – снова рявкнул охранник, и они двинулись к выходу.

В тот момент, когда до дверей оставалось всего пара метров, Алисия крикнула «Давайте», и девочки бросились на охранников группой по трое.

Один из парней, с виду не намного старше Гермионы, растерялся, и это помогло Алисии завладеть его палочкой, которую она тут же кинула Гермионе, пока они с Падмой продолжали удерживать охранника.

Бросить парализующие чары… и мы все побежим по запланированному маршруту….

Она видела, как Луна выхватила палочку у охранника, на которого навалились Парвати и Элайза.

Наверняка нам будут пытаться помешать, да и палочек у нас всего две, но…

Один, два, три, четыре – драгоценные секунды исчезали, как песчинки из верхней части песочных часов.

– Бегите, – крикнула Парвати.

Это вывело Гермиону из ступора, и они с Луной рванули со всех ног.

Гермиона судорожно прокручивала в памяти маршрут, который ей объяснила Элайза – направо, направо, вверх по лестнице два пролета, прямо, налево….

– Стоять! – проход им преградили двое охранников. Отбиваясь от их проклятий, Гермиона увидела в дальнем конце коридора еще четверых, бегущих по направлению к ним, но, к счастью, они были далеко. Элайза говорила, что в блоке Аврората аппаровать невозможно – это давало им фору.

Она метнула парализующие чары в одного, пока Луна связала другого чарами Инкарцеро, а потом блондинка схватила ее за руку и потянула в боковой коридор.

– Нет, не туда, – крикнула Гермиона, – нужно прямо…

– Прямо не получится, – спокойно и все также потусторонне проговорила Луна, кивнув вперед.

Те четверо охранников были совсем близко. Гермиона кивнула, и они рванули в узкий боковой коридор.

Грязнокровка свернула вправо, и Макнейр вдруг резко остановился и хрипло расхохотался.

Когда Антонин остановился следом, посмотрев на него, Макнейр пояснил:

– Коридор заканчивается малым залом для собраний. Там тупик. Грязнокровка в ловушке.

И кривая усмешка изогнула его губы.

– А та, вторая? – спросил Долохов, кивнув в сторону левого коридора.

– Она выбежит прямо к кабинету Главного Аврора.

– Я за грязнокровкой, а ты за блондинкой, – бросил Долохов и побежал в коридор, где минуту назад скрылась Гермиона.

Признаться, Долохов был в восторге. Это было каким-то охрененным чудом, то, как грязнокровка не только своими действиями, но даже бездействием заставляла его кровь бежать быстрее. Будто сам факт ее присутствия в непосредственной близости автоматически повышал уровень адреналина в его крови до высоких отметок. То, что, казалось, давно потухло в нем – желание сражаться, соперничать, творить, в конце концов – все это зажигалось искрой при одном ее появлении в поле зрения, достаточно было лишь взгляда ее глубоких карих глаз, которые так и светились интеллектом.