Как сторителлинг сделал нас людьми

Люди – создания Нетландии, нашего особого эволюционно возникшего укромного уголка. Он влечет нас, потому что оказывает на нас положительное воздействие: подпитывает воображение, укрепляет дух и позволяет потренироваться в борьбе с проблемами. Существующие в Нетландии сюжеты объединяют людей и помогают им держаться вместе. Мы живем в этой стране, потому что не можем этого не делать; она в самой нашей сути. Человек – животное, рассказывающее истории.

Люди видят сны и фантазируют; дети играют и резвятся. Мы запрограммированы так поступать. Несмотря на это, многие переживают из-за того, что вымысел может потерять свою роль в нашей жизни и человечество потеряет Нетландию. Роман как жанр появился сравнительно недавно, однако критики постоянно пишут ему некрологи. Если приговор ему не выносят произошедшие за последние время технологические изменения, это делает синдром гиперактивности и дефицита внимания, присущий современной культуре. Еще большие трудности испытывают драматическое искусство и поэзия. Театры борются за существование, а поэты ведут нескончаемые споры по поводу того, что именно заставляет их переживать период упадка[318]. В затруднительном положении находятся и филологические факультеты[319]. На протяжении десятков лет эта профессия находится на грани риска; две трети выпускников не могут найти стабильную штатную работу.

Люди волнуются не только о «высших» формах художественного творчества; в опасности находятся и «низшие». Многих огорчает то, что привычное «сценарное» телевидение уступает место дешевым непритязательным шоу и мыльным операм. В расцвете находятся видеоигры; они отвлекают аудиторию от более традиционных форм подачи сюжета. На сегодняшний день игровая индустрия развита гораздо сильнее книгопечатной и даже кино- и телевизионной. Выпущенная в 2010 году[320] Call of Duty: Modern Warfare 3 за первые сутки собрала больше[321] (360 миллионов долларов), чем «Аватар».

Не доказывает ли это, что искусство медленно, но верно движется к своему концу? Литературный критик Дэвид Шилдс думает, что так и есть. В книге «Жажда реальности» (Reality Hunger) он доказывает, что все классические формы искусства давно исчерпали себя. Бывший писатель, Шилдс отказывается от прежних привязанностей и высказывает желание ускорить начавшийся процесс: «Я пришел к… осуждению литературы, которая еще никогда не казалась так далека от самой сути культуры»[322].

Думаю, он преувеличивает. Посмотрите на роман. Слухи о его скорой кончине доведены до абсурда. По какой-то причине интеллектуалам доставляет небывалое удовольствие постоянно напоминать, что сегодня романы доживают свои последние дни[323]. Несмотря на это, каждый год в мире публикуются десятки тысяч новых романов, и их число только растет[324]; некоторые из этих произведений продаются сотнями и превращаются в фильмы. Только в США каждый час публикуется новый роман[325].

Когда романы радовали подростков и взрослых больше, чем сага Стефани Майер «Сумерки» или серия романов Дж. К. Роулинг о Гарри Поттере (которые, между прочим, по длине вдвое превышают «Войну и мир»)? Когда в последний раз книга производила больший фурор, чем постапокалиптический цикл Тима ЛаХэя и Джерри Дженкинса «Оставленные»? Когда авторы продавали больше книг жаждущей этого публике, чем это делают Джон Гришэм, Дэн Браун, Том Клэнси, Нора Робертс, Стивен Кинг или Стиг Ларссон? Какой еще литературный жанр мог бы сравниться в популярности с романами, выручка от ежегодных продаж которых составляет миллиарды? Когда еще романисты могли похвастаться таким внушительным банковским счетом, как у Роулинг?

Рис. 49. Чтобы читатели смогли купить первые экземпляры «Гарри Поттера и Даров Смерти», им пришлось стоять в очереди до полуночи. Калифорния, 2007

Быть может, для романов наступило тяжелое время, но когда было по-другому? Если писатель ориентируется на серьезную думающую публику, может статься так, что других читателей у его произведений попросту не будет. Тем не менее в последнее время особенное внимание было оказано таким книгам, как «Искупление» Иэна Макьюэна, «Жизнь Пи» Янна Мартела, «Тезка» Джумпы Лахири, «Бегущий за ветром» Халеда Хоссейни, «Свобода» Джонатана Франзена (благодаря которой он оказался на обложке Time) и «Дорога» Кормака МакКарти; думаю, последняя хороша настолько, насколько вообще может быть написанное человеком.

Получается, мнение о том, что роман мертв как жанр, по сути, означает следующее: «Мне просто не нравятся бестселлеры, поэтому они не считаются».