Как украсть миллион. Жизнь и удивительные приключения Бенвенуто Челлини, гения Возрождения

Следующим утром Бенвенуто принесли послание от Бантинели с почтительной просьбой явиться во дворец. Когда Бенвенуто пришел туда, Бантинели произнес запутанную речь, которая состояла из предложений, не связанных грамматическими правилами. Из нее можно было понять лишь то, что он никого не собирался обижать и никого ни в чем не обвиняет. Под конец Бантинели с усилием проговорил:

– Что касается вашего намерения покинуть двор его светлости, то герцог просил вас не торопиться с этим и поразмыслить хорошенько. Его светлость велел передать вам, что все финансовые вопросы, касающиеся вас, будут улажены, как только он вернется из важной поездки к своей сестре и своему зятю; вам, вероятно, известно, что герцог Цезарио отбывает нынче из города. Пока его светлости не будет здесь, вы вольны отдыхать или работать над любым произведением, которое пожелаете изготовить. Герцог заранее одобряет ваш выбор и включит стоимость вашего будущего произведения, если вы захотите изготовить таковое, в сумму причитающихся вам выплат. Что же мне ответить его светлости, мессер Бенвенуто?

Бенвенуто молчал.

– Почему вы молчите, мессер Бенвенуто?

Бенвенуто молчал.

– Ну, мессер Бенвенуто, надо же отвечать герцогу: я с вами говорю от имени его светлости, – решился сказать Бантинели.

– Если дело обстоит именно так, как вы говорите, я охотно отвечу герцогу Цезарио, – нарушил, наконец, свое молчание Бенвенуто. – Я верю словам его светлости, поэтому остаюсь и в ожидании возвращения герцога займусь некоей работой, которую давно собирался выполнить.

– Вот и ладно, мессер Бенвенуто. Его светлость будет доволен, – с облегчением сказал Бантинели.

Автопортрет Бенвенуто Челлини в возрасте 43 лет.

* * *

После отъезда герцога жизнь в городе замерла. О Бенвенуто будто забыли, чему он был рад, так как начал работать над большим мраморным распятием. Он приступал к нему, вспоминая все, что говорил ему о Христе аббат Джеронимо, а также помня о видении, которое посетило самого Бенвенуто в тюрьме. Он решил изваять Христа из белого мрамора, а крест сделать из черного. По счастливому совпадению, вдова одного скульптора как раз продавала два огромных куска мрамора, – белого и черного, – и Бенвенуто, отбросив сомнения, отдал за них пятьдесят золотых монет, почти все деньги, что у него еще оставались.

С мрамором нужно было работать очень осторожно: малейшая трещина, самый ничтожный неверный скол могли испортить весь кусок безвозвратно, поэтому перед тем как взяться за резец и ваяльный молоток, Бенвенуто сделал множество эскизов и моделей. Только убедившись в точности своего замысла и до мельчайших деталей отработав весь процесс изготовления, он принялся за распятие.

Самая большая сложность была в изображении лица Христа. Когда-то, делая надгробную скульптуру своего погибшего друга Франческо, Бенвенуто стремился отразить его в лице, лице сраженного воина, уходящую жизнь и смертную отрешенность от земных печалей и радостей. В облике распятого Спасителя, напротив, должна была быть видна победа жизни над смертью, предчувствие воскрешения, – оттого лицу Христа Бенвенуто хотел придать выражение мирной успокоенности, выражение лица человека, выполнившего свой тяжкий долг, прошедшего через великие испытания и готового к новому лучшему существованию.

«Спаситель на кресте не мертв, так как бывает мертв обычный смертный: он находится в состоянии ни жизни, ни смерти, – говорил аббат Джеронимо. – Он закончил жизнь прежнюю, но в нем уже начинается жизнь грядущая. Его душа волей Отца Его возрождает к жизни тело Спасителя, и уже поэтому в лице Божьего Сына не страдание видно, но сострадание к людям, коим предстоит долгий путь очищения и Суд Господа, прежде чем они удостоятся вечного блаженства».

Помня об этих словах, Бенвенуто показывал Христа не страждущим, и уж тем более не мертвым: скорее, был похож у него Спаситель на красивого спящего мужчину, полного сил; Сын Божий не мог быть некрасив и не мог быть слаб, ибо он – подобие Бога-Отца, который идеален во всем.

…Бенвенуто ни над одним своим произведением не работал так медленно, как над распятием. К возвращению герцога Цезарио он даже не закончил голову Спасителя.

Цезарио встретился с Бенвенуто вскоре после своего приезда. Герцог принял его в своих покоях.

– Маэстро, я рад видеть вас! – сказал он, поднимая пытавшегося поклониться ему Бенвенуто. – В городе толкуют о том, что вы трудитесь над новым произведением. Никто не видел его, но, по слухам, это Христос на кресте?

– Да, ваша светлость, – коротко ответил Бенвенуто.

– Значит, вы все-таки решили выполнить обещание, данное вами аббату… забыл, как его звали? – Цезарио взглянул на Бенвенуто.

– Джеронимо, ваша светлость, – напомнил Бенвенуто.

– …Обещание, данное аббату Джеронимо. Вы покажете мне вашу работу? – спросил герцог.

– Нет, ваша светлость. Она не сделана еще и на пятую часть.

– На пятую часть? Я полагал, что она близка к завершению.