Как в старой сказке (СИ)

— Прекрасно. Я отправил его в столицу — представлять Север, на случай кончины нашего короля… На случай, если не успею сам.

— Все настолько плохо? — уныло вопросил Гуня.

Старый хрыч ему тоже нравился. Он всегда относился к выходкам Гломова и своего сына очень благосклонно… И, помнится, даже не стал пороть их, когда они устроили очередную выходку с Королевским советом — только посмеялся… А вот совет, помнится, был в ярости.

— Весьма.

— Жаль.

А мне-то как жаль… Я, десница, в этот сложный час должен быть там, а не в этом… захолустье, подумал бы Лео, — но это было не так. Пустоши были очень, очень выгодны короне… И деснице, если он хочет сохранить свое положение.

— Ярояр с Катериной очень хотят ребенка, — добавил Лео, переводя разговор в другое русло, — не сомневаюсь, что скоро наш северный замок снова оживет.

Гуня кивнул. Они с Гробкой тоже ждали пополнения — он уже представлял, как будет охотиться со своим сыном, как будет обучать его навыкам рукопашного боя и преподавать военную науку, как они будут заботиться о прекрасной мадам Гломовой… Анна только хихикала и обещала родить дочку. Гуня хмурился, но ничего сказать не мог — он очень, очень любил жену.

— Быстро мы все как-то, — вдруг сказал он, — еще недавно позволяли себе любые вольности — и вот все женаты и почти все при детях. Ну, почти при детях. Они уже есть, но их пока нет.

Леопольд расхохотался.

— Это еще что! Однажды ты проснёшься в постели и обнаружишь, что стал почти седым, твои дети уже выросли, да и соблазнительные формы жены куда-то сдулись… И ты будешь смотреть на свой «молодой» потрет, и думать — а куда девались все эти годы? Это же было еще вчера…

Еще вчера…

Вот они с Танталом, совершенно молодые, ставят ультиматум матери-церкви, по сути, упраздняя все ее влияние. Вот они подавляют восстания мятежных баронов, противящихся их реформам… Вот счастливый Тантал ведет под руку молодую красавицу Аиду — а будущая Софья Гроттер, ее фрейлина, которой еще не исполнилось и четырнадцати, несет ее шлейф… А через пять лет спустя сама идет под венец с могущественным правителем Севера.

Леопольд держит на руках рыжеволосого младенца, и чувствует себя самым счастливым человеком на свете; не проходит и полугода, и Леопольд принимает из рук женщины ребенка мужского пола — напоминание о своем распутстве. Светло-рыжие волосики, фамильные черты Гроттеров на маленьком личике — и оттопыренные уши, «подарок» его мамаши…

Быстро все прошло. Быстро. На службе у короля…

Когда Глеб пробудился, Гроттер еще спала. Рука ее покоилась на драгоценном пузе; даже во сне жена баюкала еще неродившееся чадо.

Выглядела она… Мирно.

Идти никуда не хотелось — но дела не требовали отлагательств. Глеб осторожно поправил непослушный рыжий локон, поправил на жене одеяло — камин практически остыл, а утренние часы были прохладны — и направился прочь.

Предстояло неприятное, мерзкое, противное дело.

…Ярояр вломился в ее покои на правах брата, и крайне не вовремя — та одевалась при помощи двух служанок.

— Принцесса… — начала было одна, полненькая, но оба Гроттера махнули рукой.

— Да что я ее, голой не видел… — начал было Ярояр, и тут наткнулся взглядом на огромное, по его мнению, и почти ничем неприкрытое пузо.

— Ой? — мрачно повторила Таня, без капли стеснения получше поворачиваясь к брату, — я не ослышалась?

— Я уже отворачиваюсь, — пискнул младший брат и на всякий случай спрятался за штору, — нет, все же, некоторые вещи лучше не видеть…

Гроттер фыркнула.

— Тань… — из-за шторки показалось пунцовое ухо, — а Катя так же будет выглядеть, да?..

— Нет, Ягун. Катя до последнего будет выглядеть худой и стройной, а потом принесет тебе троих детей прямо из капусты… Не неси глупостей, осел!

— И вовсе я не осел, — обиделся юноша, — а что у меня уши…

— Да не в ушах дело! Ты вломился к беременной сестре в час ее утреннего туалета, и ожидаешь, что она будет при полном параде?! Думать надо, Ягун! Думать! Чего хотел?!

Ярояр насупился.

— Ягун, — уже мягче произнесла Таня, — беременность не способствует благодушному настроению. Сначала тебя месяцами тошнит, потом пинают… Не говоря уже о том, что ты чувствуешь себя неповоротливой каракатицей…

Гроттер хмыкнул. Да, беготня Бейбарсова на дворцовую кухню еще долго останется в народе предметом тихого ржача… Даже его не пощадило, а ведь он всесильный принц, которым пугают детей в сказках.

— Так что случилось, брат?

— Тантал, — со вздохом сообщил наследник Севера.

Кое-как дождавшись, когда ей приведут в порядок платье и плюнув на прическу, девушка ринулась в покои свекра.

Арей сидел подле Тантала. Мужчине становилось все хуже и хуже — и потому он вызвал мечника; самого преданного своего слугу. Нужно было… попрощаться.

— Славные были дела, — произнес начальник Тайной Стражи, — славные времена. Сколько могущества… Я рад, что приложил руки к созданию идеального государства.

— Да… Много было славных дел, — согласился Тантал, — славных и темных… Во имя страны. Во имя государства. Каюсь ли я?.. Нет, ни капли…

Никогда не сожалей — вот был их девиз.