Как выглядит будущее?

В развитие экономических, социальных и политических условий, благоприятных для становления неолиберализма, оказалось вовлечено большое число транснациональных организаций (Carroll 2010; Klein 2007; Кляйн 2011; Stedman Jones 2012). И с начала 1980-х гг. начала осуществляться задача по восстановлению значимости частного предпринимательства, прав частной собственности, свободных рынков и либерализации торговли. Благодаря в том числе и таким выдающимся фигурам, как Рейган и Тэтчер, неолиберализм превратился в доминирующий глобальный подход в экономической и социальной политике и практике, в новую структуру чувства, предполагавшую, что главенствующей силой должен стать именно «свободный рынок». В течение же последних десятилетий данная структура чувства значительно окрепла благодаря поддержке печатных СМИ, телевидения, интернет-ресурсов и социальных сетей. Подобное «освобождение» капитала и потребительского спроса на товары и услуги способствовало Великому ускорению выбросов углекислого газа, о котором мы уже говорили выше, и крайне усложнило задачу противодействия влиятельному дискурсу «экономического роста», достигаемого благодаря продолжению экономической практики, направленной на сохранение существующего положения вещей.

Ключевую роль в современном мире играет вездесущий консюмеризм, или «потребительская культура». Люди строят свою социальную идентичность через приобретение товаров и услуг, использование и формирование символического капитала из потребительских товаров и услуг, которые производят другие люди на заводах, в офисах, магазинах и местах досуга, и все это сопровождается сверхвысоким потреблением энергии. Здесь важны обычные покупки, совершаемые людьми, материальное и символическое использование этих товаров и услуг и особенно относительно стабильные бренды, организующие потребление (Elliott and Urry 2010; Klein 2000; Кляйн 2003). Более того, эти потребительские товары и услуги часто используются людьми для создания и пересмотра своей индивидуальности. Множество телевизионных программ посвящено созданию нового «имиджа» товаров, услуг, жилья, автомобилей, индивидуальности, отношений и тела (Elliott 2013). Такие формы деятельности осуществляются с помощью и посредством потребительских товаров и услуг, связанных с разнообразными практиками. И эти социальные практики, вроде принятия пищи, покупки товаров в супермаркете, ежедневного использования душа, игры в теннис или отдыха на каникулах, организуют и наполняют жизнь человека. Они отличаются стабильностью и динамичностью, и благодаря им развиваются как соответствующие привычки, так и навыки. Некоторые из этих практик объединяются в таких особенно энергоемких местах, как Дубай. Для многих таких практик чрезвычайно важно масштабное и быстрое перемещение между узловыми точками глобального консюмеристского порядка.

Экономический антирост

Противодействовать этим пустившим глубокие корни экономическим и социальным порядкам крайне сложно. Несмотря на широкую озабоченность вопросом «изменения климата» в начале нынешнего столетия, каких-либо эффективных мер, позволяющих существенно сократить потребление углеродного топлива, в достаточных масштабах почти не предпринималось (Berners-Lee and Clark 2013; Dayrell and Urry 2015). История Дубая показывает, как именно финансиализированные «пузыри» способствуют росту объемов сжигаемого ископаемого топлива, предлагая соблазнительный пример образа жизни, основанного на сверхвысоком потреблении углеродного топлива.

Но возможно, что семена новой формы капитализма, новой структуры чувства, выходящих за рамки государственного регулирования и неолиберального, или дезорганизованного, капитализма, уже посеяны. Беверли Сильвер и Джованни Арриги выступают за «альтернативу ресурсоемкой западной модели капиталистического развития» и предостерегают, что, если выбор в пользу этой альтернативы не будет сделан, мы можем столкнуться с «длительным периодом системного хаоса» (Silver and Arrighi 2011: 68; см. главу 3 настоящего издания).

Этот альтернативный вариант будущего, все чаще называемый антиростом, предусматривает развитие и укоренение социальных практик, предполагающих существенное сокращение потребления углеродного топлива в общемировых масштабах (Latouche 2009). Главное новшество здесь состоит в изменении спроса на ископаемую энергию, а не в замене ископаемого топлива другими формами энергии (www.demand.ac.uk). Подобный вариант возможного будущего основывается на инновационных идеях и принципах, предлагаемых экологами, учеными, неправительственными организациями и аналитическими центрами. Значительная часть этих инноваций возникает в «зазорах» и «трещинах» в доминирующей системе, прежде всего – в капитализме, основанном на интенсивном потреблении углеродного топлива (Wright 2010: 322; Kirby 2013).