Как выиграть любой спор. Дома, на работе, в суде – где угодно

Как (иногда) оспаривать общественные предрассудки. Как бороться со шквалом общественных предрассудков? Обычно лучше не идти напролом, а лавировать, как парусник во время шторма. Если бы, к примеру, мне пришлось оспаривать общепринятое мнение, что адвокаты по уголовным делам манипулируют вещами, чтобы их виновные клиенты могли улизнуть через лазейки в законе, я мог бы выстроить полемику следующим образом (разговор всегда начинается с этого вопроса, который на самом деле является завуалированным выпадом):

— Скажите, господин Спенс, вы когда-нибудь представляли интересы того, кто, как вы знали, был виновен в инкриминируемом ему преступлении?

(Этот вопрос не оставляет пространства для маневра.)

— Интересно, что вы задаете такой вопрос. Если я отвечу «да», меня тут же окрестят негодяем. Если я отвечу «нет», вы сочтете меня лжецом. Как вы хотите, чтобы я ответил на ваш вопрос — как негодяй или как лжец?

— Очень умный ответ. Вы оправдываете свою репутацию.

— А теперь позвольте мне задать вопрос вам. Когда вы болеете, врач спрашивает вас, не является ли ваш недуг возможным результатом того, что вы совершили преступление?

— Конечно, нет.

— Врач будет лечить вас, независимо от того, совершили вы преступление или нет?

— Конечно.

— Полагаю, он не будет судить вас, прежде чем согласиться вам помочь?

— Что-то вы мне зубы заговариваете.

— Вы наверняка согласитесь со мной, что у вас есть право на медицинскую помощь без предварительного морального осуждения вашего лечащего врача.

— Очевидно.

— У моего клиента тоже есть законные права. Пока его вина не доказана, он считается невиновным. Большинство из нас забывают, что это прописано в Конституции.

— Теперь вы мне точно зубы заговариваете.

— Да. Но я просто пытаюсь доказать, что мой клиент имеет такое же право на юридическую помощь, как вы — на врачебную, без предварительного осуждения.

— Значит, вы представляли интересы людей, которые, как вы знали, были виновны, да?

— Если бы вы обратились ко мне за помощью, мне следовало бы оборудовать в своем офисе кабинку для исповеди и выслушать вас, прежде чем браться за ваше дело?

— Вы по-прежнему заговариваете мне зубы.

— Просто более уместно задать следующий вопрос: какие права есть у каждого обвиняемого, виновен он или нет, которые должен защищать честный адвокат? На этот вопрос я вам отвечу.

— Что ж, ответьте.

— Каждый адвокат понимает, что, прежде чем гражданин этой страны может быть признан виновным, государство должно доказать его вину в соответствии с правилами, самые важные из которых закреплены в Конституции. Эти правила гарантируют соблюдение наших гражданских прав и защищают нас от произвола властей. Каждый честный адвокат обязан не допустить вынесения обвинительного приговора подсудимому, виновен он или нет, если государство не следует букве закона. Этот высокий, благородный идеал и есть то, что отличает нашу страну от большинства стран мира.

— Целая речь.

— Подумайте о том, что я сказал.

— А как насчет лазеек, которые вы, адвокаты, всегда находите?

— Так называемая «лазейка» для «отпетых преступников» станет вашим священным конституционным правом, если вас или ваших близких, не дай Бог, когда-нибудь обвинят в совершении преступления.

— ОК, тогда кто, по-вашему, выиграет Суперкубок?

Стойкие предубеждения. Наконец, иногда мы сталкиваемся с искренними людьми, страдающими от глубоко укоренившихся предубеждений. С ними спор вести невозможно, вообще невозможно. Выиграть его получится, лишь вежливо слушая своего собеседника. К примеру, попытайтесь убедить кого-то, кто интерпретирует Библию буквально, что мы есть продукт тысяч лет эволюции, а не творение Господа. Выдающийся адвокат Кларенс Дэрроу пытался оспаривать такие стойкие предубеждения в деле Скоупса, известном как «обезьяний суд», в 1932 году. Он потерпел неудачу. Как по мне, лучше иметь ум, открытый чудесам, чем закрытый убеждениями.

Победа, как я уже говорил, — это получение желаемого результата. А в долгосрочной перспективе мы хотим сохранить свой жизненный потенциал для плодотворных начинаний. Мы не хотим тратить его впустую. Я оставил за собой право решать, какие войны, сражения и споры мне вести и с кем. Если бы я был генералом, я бы никогда не бросил свою армию на битву с врагом, который так окопался, что для моих войск это решение было бы самоубийством. То же касается и мирных сражений. Нам следует заботиться о себе так же, как дальновидный генерал заботится о своих солдатах. Следовательно, победа — это не всегда победа как таковая. Иногда победа — это признание мудрости тактического отступления, особенно перед лицом неумолимой предвзятости, этой глухой, непробиваемой стены, блокирующей ум.