Рассказывают, что визирем аббасидского халифа алъ-Муктадира (908–932) стал некий аль-Хусайн Ибн-аль-Касим – благодаря тому, что багдадский писец ад-Данйяли подделал текст, приписанный им библейскому пророку Даниилу. Текст не называл Ибн-аль-Касима по имени – у фальсификатора было чувство меры, – но давал его приметы: малый рост, неглубокие оспины на лице, шрам на верхней губе и проплешина в усах на этом месте. В тексте утверждалось, что если человек, соответствующий этому описанию, станет визирем восемнадцатого по счёту халифа из династии Аббасидов – а именно им и был аль-Муктадир, – то дела́ последнего пойдут самым наилучшим образом. У фальсификатора было также какое-никакое представление об истории: текст был написан «древними» буквами, и манускрипт «состарили» – двадцать дней держали в старой соломе, носили в туфле под ногой. Чувство меры проявлялось не только в том, что Ибн-аль-Касима не называли по имени, но и в том, что «предсказание» составляло незначительную часть «древнего» (состаренного) манускрипта. Затем всё было саранжировано так, что халиф аль-Муктадир с «предсказанием» ознакомился и сделал-таки Ибн-аль-Кадира визирем. Какому владыке не хотелось иметь визиря, приносящего счастье! [743]
«Предсказания», имевшие целью сделать христиан покорными исламским бувейхидским правителям, приписывались Иисусу Христу и записывались на сирийском языке [744].
Впрочем, фальшивые предсказания приписывались не только Иисусу. Этой участи не избежал и Пророк Мухаммад. Среди его хадисов о приходе «в конце времён» спасителя –
Притворство
Оно сродни лицемерию и заключается в выказывании чувств или реакций, соответствующих не внутреннему состоянию человека, а какой-то цели. Псевдо-Джахиз рекомендует поместить самого заклятого врага «между ухом и плечом» или «между грудью и горлом», т. е. выказывать ему своё расположение и дружбу, держать в фаворе до того благоприятного момента, когда врага можно будет тем или иным образом уничтожить [745].
«Благородное возмущение», «великая радость», «недовольство», «неинформированность» – вот примеры притворства, которые описываются, например, в «Изысканных одеяниях» [746]. Притворство охватывает всю гамму человеческих эмоций, реакций и психических состояний.
Провокация
Она занимает важное место в арсенале средневековых политических интриг как рекомендуемый приём. Вот как это делалось.
Аббасидскому халифу аль-Мамуну (813–833) доносили, что его каирский наместник Абдаллах Ибн-Тахир симпатизирует Алидам, которых Аббасиды, как известно, оттеснили от власти. Чтобы проверить истинность этих утверждений, халиф направил в Каир специального эмиссара. Последнему было приказано вырядиться в лохмотья, изображать из себя человека нищего. Его задачей было вступить в контакт с влиятельными семьями в Египте, агитируя их в пользу Алида аль-Касима Ибн-Ибрахима Ибн-Табатаба аль-Аляви, потомка аль-Хасана Ибн-Али, внука Пророка. Затем он должен был обратиться с предложением поддержать этого Алида в качестве претендента на пост халифа к родственникам Ибн-Тахира и наконец, – прийти с тем же предложением и к нему самому. Так посланец-провокатор и сделал. Правда, Абдаллах Ибн-Тахир на провокацию не попался. «Древом, на ствол которого можно опереться», стал называть его аль-Мамун [747].
Не так счастливо – казнью придворного – кончались другие провокации [748].
Кроме «одноразовых» провокаторов, подобных описанному выше, были и постоянные провокаторы, в задачу которых входила проверка лояльности приближённых владыки. С одним из них мы познакомились в разделе «Осведомляться» («Объект познанья испытай – в нём для тебя не будет тайн»).
Ложные обстоятельства
Создание с какой-то конкретной целью ситуации, которая не соответствует действительному положению вещей, является искусственной, – это самый трудоёмкий из всех видов обмана, так как он предполагает трансформацию в желательном направлении больших участков реальности. Это свойство данного приёма становится более ощутимым, если сравнить его с дезинформацией, или собственно обманом, ложью. Последняя есть оперирование словом и в этом отношении не связана с большими трудностями. А создание ложных обстоятельств – это как бы овеществлённая ложь, ложный участок реальности.