Читаем Какая музыка была! полностью

Какая музыка была!

И вот в горах Манхэттена живу…Единственное – все, что мной любимо —Дарованную Господом женуУже почти не вижу из-за дыма.Вернуться, чтобы на нее навлечьЕще одну палаческую речь,Секретарем вчерашним цекамолаПодписанную в левую печать,Чтобы, как прежде, справа обличать,Затем, что жизнь, она и есть – крамола.Ах, этот бледный комсомольский вождь,По-прежнему кусающий как вошь,Ах, этот я – беглец, подлец, Иуда.В Манхэттене жара. Конец июля.

8

Ах, не увел в пустыню МоисейОт рубежа всемирной ПалестиныИ не́ дал умереть когортой всейТем, кто виновны, всем, кто неповинны.Напрасно, раздраженьем исходя, —Не все ль равно, кусаешь или жалишьБольного комсомольского вождя, —Ты сам рабом в Египте был вчера лишь.А если независимей другихИ вправду был, то в том вина не ихИ не твоя тем более заслуга, —Мы за́сухой единой взращены, —И обернулась голодом засу́хаДля тела и для духа. Для страны.А если был и вправду одинок,То ла́вровый примеривать венокТебе за это вовсе не пристало,Природу в ранг поступка возводитьВ жару такую и в такую стыдьИ огрызаться хрипло и устало.

9

Во всем жару июля обвиню,Она меня в Манхэттене сморила.Приплыть в ладье без весел и ветрилаК тебе с 6-й какой-то авенюИ погубить кощунственным возвратом,Чтобы не посчитали виноватым.Сквозь океаны и через моряК тебе, любовь моя, душа моя,Прибыть в ладье без паруса и веселИ погубить, чтоб не сказали «бросил».Хорошей миной при игре плохойУже не потревожу напоследокТвой мученический, но все ж покойВ кругу подруг унылых и соседок.

10

Она была от века не прямая(«О, если б я прямей…») моя стезя.Я долго жил, свою судьбу ломая,Что делать можно было, но нельзя.

11

И все ж спасибо всем за все, что было…В погибельную втянута игру,Давно Татьяна обо мне забыла,Давным-давно не слышен поутруОткуда-то из центра, с Малой Бронной,Вибрирующий в трубке телефоннойВадима воспаленный говорокВ краю, который кроток и жесток,Где наша благодать закон попрала,На меч опять перековав орало,Чтоб миру страшный преподать урок.

Армагеддон

Год русской смуты. Муторный и тяжкий.Затмение души.С трагическими лицами алкашки,С тупыми алкаши.В тени домов скользят как тень от тени,Предвосхищая светопреставленье,Потоп Всемирный или же пожар…А тот, кто кашу заварил – сбежал…