Какая она, победа?

сердце Иван Андреевич пожелал Толе удачи. Через несколько дней Толя бил

ступени на ледовых взлетах пика Семенова-Тян-Шанского. К восхождению

на пик Ленина допускались лишь те, у кого в послужном списке были

«четверки». У Толи «четверок» еще не значилось.

Пик Ленина — «пятерка». Но особая «пятерка», за нее вручался

номерной жетон с изображением Владимира Ильича Ленина. 7134 метра.

Третья по высоте гора страны. Говорили, что в столь солидной высоте и

заключена главная сложность предстоящего восхождения, и разговоров о

том, насколько трудно преодолевается этот высотный барьер, было

предостаточно. И когда после долгой подготовки, забросок и

акклиматизационных выходов группа вышла на маршрут, Толя невольно

ожидал, когда придет черед этому моральному спаду, этой физической

депрессии, этим приступам горной болезни и обморочного удушья по ночам,

о которых так много рассказывалось внизу, на вечерних посиделках за

кружкой чая. Особенно удушье. Знатоки рекомендовали спать особым

способом, как-то полусидя, что Толя в первую ночь и пытался осуществить

Попытка не удалась, он куда-то сползал, и все последующие ночи спал как

спалось, ничуть от этого не страдая.

Не было и морального спада. Был моральный подъем. Собственно,

заслуга в этом принадлежала скорей всего Алиму Романову. Он сумел так

подготовить ребят, что с продвижением к вершине пика они приближались и

к пику спортивной формы. Все только входили во вкус работы и у

вершинного тура были почти в полном составе — двадцать один человек.

39

Наверное, действовало и присутствие Витольда Цверкунова; его

пригласили в киргизскую экспедицию не только в качестве тренера, скорее

как дорогого и почетного гостя. Этот московский альпинист стал известен

после трагических событий на пике Победы, где в 1959 году потерпела

бедствие экспедиция узбекских горовосходителей. Тогда под пиком Победы

отсиживалось много групп. И только Витольд Цверкунов и преподаватель

физкультуры из Алма-Аты Алексей Вододохов нашли в себе мужество выйти

в страшную непогоду на поиски попавших в беду людей, пробиться к ним

сквозь буран на 6400, на северный гребень этой жестокой вершины, и

спасти. .

И вот в свободную минуту можно сесть рядом с Витольдом и попросить

рассказать про Победу. Это здорово, когда рядом идет такой человек.

Здорово, что рядом пыхтит Владимир Яковлевич Фрейфельд, которому

нелегко хотя бы потому, что он намного старше всех. А вот не сдается. .

Хорошо, что рядом свои, ошские, ребята: школьный учитель Гена Ахсанов,

геолог Паша Зайд, свои, теперь уж свои, фрунзенские ребята: столяр Володя

Кочетов, инженер-геофизик Ольгерд Ленгник, студент-дипломник института

физкультуры! Володя Аксенов. . Вокруг могучие фирновые взлеты,

нестерпимо медленно, нехотя они уходят вниз, под ноги, уступая место над

головой лишь космически-черному, ослепительно яркому небу.

На 6800 заболел Володя Кургашов. Он даже не смог идти, и его

пришлось тащить на себе. Сразу почувствовали, насколько губительна может

быть высота, как мал у человека запас сил, прочности, насколько надо всегда

быть вместе, одним кулаком, от начала и до конца. И еще почувствовали, что

маленькая живая крохотка, несоизмеримо микроскопическая рядом с

громадной белой горой и именуемая человеком, эта крохотка может многое.

40

ДЖАН-ТУГАН. МИША ХЕРГИАНИ

В Джан-Туган он попал на следующий год. Думал, после Памира,

семитысячных высот пика Ленина вряд ли что удивит, тем более Кавказ,

исхоженный альпинистами вдоль и поперек.

Пижоны ползают на Кавказ,

Тянь-Шань нас к себе зовет! —

поется в одной из лагерных песенок. Пижоны придумали эту песню. Разве

горы могут быть виноваты, если влекут к себе тысячи людей? Толя привык к

суровой обнаженности Тянь-Шаня, к мертвенной неуютности сыпучих

памирских круч. . Но Кавказ! Какими щедрыми могут быть горы, какими

неожиданными могут быть снега и люди, и оледенелые отвесы стен,

вздымающиеся, казалось, прямо из гущи буйно рвущихся к солнцу

кавказских лесов! Как устоять перед зовем горной тропы, горной вершины,

сверкающей над лесом, как праздничный леденец? Как не понять, почему

именно здесь, на Кавказе, сделаны первые в нашей стране восхождения,

выстроены первые альпинистские лагеря? Здесь все дышит альпинизмом, все

замешено на вечной и бескорыстной любви к горам!

И вновь он испытывал чувство благодарности к судьбе, когда узнал, что

командиром его отделения будет Миша Хергиани. Известный скалолаз и

альпинист, Миша был прост, весел и трудолюбив. Ни тени заносчивости,

похлопывания младших по плечу, картинной, назойливой галантности по

отношению к девушкам. Миша обладал талантом относиться к своей

популярности почти так же, как старый, умудренный жизнью крестьянин