Какая она, победа?

морозом пальцах. У Кочетова, например, таких было восемь на ногах и

несколько на руке. Словом, было о чем побеседовать. И ведь как обморозил!

Стоило снять рукавицу, чтобы отодрать с глаз линзу льда, и готово!

Начали спуск. Шли не спеша. Ребята могли взять темп и быстрей, но

Толя вновь стал их попридерживать: сорвется кто, не зарубится до самого

низа, круто, и лед...

К стоянке на 6000 спустились рано, однако, не мешкая, полезли в

пещеру. Стрельцов, перед тем как нырнуть в лаз, глянул вокруг, и тут ему

показалось, что вверху, на только что пройденном ледопаде показались и

исчезли человеческие фигурки. Но там никого не может быть, они

последние! Ребятам все-таки сказал, и, конечно, никто не поверил. Разожгли

примус, начали греть чай, оттаивать, отогреваться душой и телом, пока вдруг

в дыру входа не посыпались комья мерзлого снега. Гости! Самые неожи-

данные! И откуда, с Победы! Овчинников, Добровольский, Максимов. Опять

что-нибудь?

ПИК 6744. ОВЧИННИКОВ

Чаю. Еще и еще чаю. А пока пьют этот, надо поставить новую

кастрюльку, лишней она не будет. Когда траверсанты вышли с Дикого? Да,

правильно, седьмого августа, одиннадцать дней назад. Вышли в непогоду, в

мокрый снег, кто-то, прощаясь, прицепил к рюкзаку Эдика Мысловского

курицу, привезенную Галкиным из Тамги... И это было хорошо. Хорошая

была курица. Ее съели в первый же вечер в палатке наблюдателей под

перевалом Дикий, под вкрадчивый шорох снега. Под этот шорох уснули. Под

этот шорох проснулись, выглянули из палаток. Все в снегу, в тучах, в тумане,

горы исчезли, и, пока пересекали ледник, чтобы подойти под маршрут, никак

не могли отделаться от ощущения, что движутся по равнине и что этой

равнине не будет конца. Впрочем, это ощущение скоро прошло...

273

При разведке они поднялись к скальному контрфорсу за час. Теперь это

едва удалось сделать за два, а на гребешках, в кулуарах контрфорса темп и

вовсе снизился, хотя шли, можно сказать, по готовому, по навешенным

перилам. Очень много снега. Как он только держится на такой крутизне?

Затрудняло подъем и обилие «живых» камней. Очень сыпучий, разрушенный

склон, а маневрировать негде, двойки идут почти одна над другой.

И рюкзаки. . Они буквально отрывают от склона! Как ни придирались к

каждому грамму, как ни кроили и перекраивали список того, что и сколько

они смогут взять наверх, все же каждый рюкзак получился по 23-25

килограммов. Да и что удивительного, если предстояло проработать две с

половиной недели на одном из сложнейших высотных маршрутов!

За день прошли четырнадцать веревок. Еще две веревки снежного

взлета, бергшрунд, а выше положе. Даже можно встать на ночевку. Выше

ледовый сброс, он прикроет, если что посыплется сверху; надо ставить

палатки. Шесть вечера, самое время. Даже можно подготовить несколько

веревок на завтра, и Добровольский, Максимов и Олег Галкин, пока все

остальные заняты устройством лагеря, выходят на обработку маршрута. С

заделом жить легче. Даже спится спокойней.

Утром быстро проскочили подготовленный участок, вышли на ледово-

фирновый склон. Его по разведке они ещё знали, но дальше никто и никогда

не ходил, они первые. На фотографиях там просматривалась платообразная

ступень, и это давало какие-то надежды найти приемлемый путь на

перемычку.

На плато поднялись к полудню, одолев по плечи в снегу

стодвадцатиметровый и очень крутой взлет, оснащенный вдобавок двумя не

очень приятными бергшрундами. После такой работы ходьба по плато

казалась оздоровительной прогулкой, да и склон над плато, которым они шли

к перемычке, особых хлопот не доставил. Надо было только стараться не

потревожить наст: снегу на дюжину самых эффектных лавин, рассказывать о

которых было бы уже некому. 9 августа, 17 часов. Высота 5200. Первая

274

проблема траверса решена. Они на перемычке.

Вот тут-то нос к носу они и увидели впервые северную стену пика 6744.

Собственно, стена неожиданного впечатления не произвела, стена как стена,

но гребень, по которому они должны были к щей подобраться, их озадачил.

И пока все занялись палатками и кухней, Лева Добровольский и Егор Кусов

попытались пройти немного вперед — посмотреть, разведать, а если удастся,

то что-то и обработать. Вернулись озабоченные, покачивая головами: ну и

гребешок!

Утром снег, ветер, мороз, видимость до ста метров. И все же в 9 часов

двойка Иванов — Мысловский вышла на обработку гребня. Отвесные скалы

в сторону ледника Пролетарский Турист. Огромные карнизы в сторону лед-

ника Дикий. Снег рыхлый, доверия к нему нет, а для того, чтобы добраться

до льда и надежно забить ледовый крюк, приходилось рыть глубокие ямы. К

полудню двойка прошла всего шесть веревок — половину гребня. Все

остальные сидели на месте ночевки и смотрели. Разминуться на гребне

нельзя и, значит, сменить уставших тоже. Погода испортилась совсем, двойка