Какая она, победа?

начала рыть пещеру, чтобы там, на гребне, и заночевать. Что ж, такой вари-

ант предполагался, и все необходимое у двойки было с собой.

К часу следующего дня гребень остался позади. Для всей команды.

Наверное, все точно делали, вот и получилось. А ведь были участки, когда

приходилось идти без страховки — ее там просто немыслимо было организо-

вать! Проползли, вышли к большому бергшрунду, чей ледовый сброс был

виден даже с Дикого, стали думать, что делать дальше. Видимость до 30

метров, следы тут же заносит, высота 5300. За два часа вырыли пещеру,

залезли.

Вот и весь день.

За ледовый сброс Эдик Мысловский заработал ложку черной икры Это

было на другое утро. Без рюкзака, маятником он перемахнул на едва

заметную полочку, а там на «кошках» с помощью крючьев и ледоруба вылез.

Чистая работа. Честно заслужил ложку икры. Он получил ее на

275

пятисотметровом снежно-фирновом склоне, где команда наконец смогла

собраться воедино. Над склоном высилась стена. Она выглядела

внушительно, впечатляла мощью и крутизной, но неожиданно доставила

удовольствие от очень приятного лазания, тем более приятного после рис-

кованного копания в зыбком снегу. Хорошие зацепы. Удобные полки. Только

все сильней и сильней сказывается высота, все сильней мерзнут ноги, только

лица вновь и вновь обрастают льдом, только сверху беспрестанно текут

хвосты снега, только снегопад сокращает видимость до такой степени, что

трудно ориентироваться, только кончился сахар, да и все прочие продукты на

исходе, а до заброски еще далеко. Не думали, при всех поправках, что пик

6744 отнимет у них столько времени и сил.

Вечереет, вершину приходится откладывать на завтра, нужно думать о

месте для ночевки. А места такого нет. Между связками большой разрыв, и

последние подошли к первым уже в темноте. Начали рыть пещеру,

наткнулись на лед, удалось вырубить какое-то подобие траншеи, сели

рядком, тесно прижавшись друг к другу и укрывшись палаткой. Ничего

другого придумать было нельзя. Боялись не замерзнуть, боялись заболеть.

Бесконечная, невыносимо трудная ночь. Страшный холод: еще бы, почти

семитысячная высота, всего лишь в двух веревках от вершины! Едва

рассвело, Лева Добровольский и Валерий Путрин ринулись в работу,

прорубились сквозь карнизы на юг и уже через час топтались на вершине.

Радостные вопли! Радостные не только по случаю первой победы в траверсе.

Радостные прежде всего потому, что здесь, на южном склоне пика 6744,

давно солнце, здесь почти тепло, можно даже погреться. Лева и Валера как

должное принимают присуждение им по ложке черной икры. Первые связки

начинают движение в сторону Важа Пшавела. Шесть веревок крутого гребня,

три из них трудные. Потом попроще, широко и полого, солнечно и тепло, а

под ногами великий хребет Кок-Шаал-Тоо, весь Тянь-Шань!

Остановились, однако, рано. Чуть ли не в четыре дня. После передряги

на 6700 надо было как следует отдохнуть, отоспаться, что они и сделали, с

276

облегчением убеждаясь в том, что предыдущая ночь, кажется, обошлась без

последствий. В 8 утра возобновили движение, оставив на месте ночевки

часть репшнура и «железа». Судя по всему, наиболее сложная в техническом

отношении часть траверса позади, и теперь появилась возможность хоть

немного разгрузиться. Впрочем, успокаиваться рано. Перед Западной

Победой острый вычурный гребень с карнизами в обе стороны. Сильный

ветер, мороз, видимость на пятнадцать-двадцать метров, не больше. Кончи-

лась передышка. Что ж, спасибо и на том.

К полудню подошли к вершине. Тут разделились, и первая четверка с

облегченными рюкзаками пошла на северный склон пика Важа Пшавела к

заброске. Никак не ожидали увидеть ее в таком состоянии. Погром. Грабеж.

И кто? Вороны! Как они тут оказались? На 6800? Все истерзано, исклевано,

цела только канистра, ну и, конечно, консервы. Вот счастье, что вороны

равнодушны к бензину, просто счастье! Нет, что делается! Никому ничего

нельзя доверить!

Внизу в прорехи облаков виднелся ледник Дикий, базовый лагерь.

Подошло время, Валя Иванов достает рацию, выходит на связь. Накануне во

время вечернего сеанса корреспондент «Комсомолки» Феликс Свешников

попросил подготовить радиорепортаж. Дескать, какие он, Иванов,

испытывает чувства, находясь на гребне Победы. Весь вечер под

аккомпанемент товарищеских шуток Валя царапал что-то у себя в блокноте и

вот теперь, едва лагерь откликнулся, бодро приступил к чтению:

—Я нахожусь на гребне легендарной Победы. Трудно описать то

волнующее чувство, которое приходится испытывать. Радостно сознавать...

Лагерь озадаченно молчал. Затем возник чей-то хмурый, недовольно-

встревоженный голос:

—Алло, «Траверс», что там с Ивановым? Если человек не в себе, дайте

рацию другому. Есть в группе нормальные люди, прием?

Долго не могли отсмеяться. Все ясно, вместо Свешникова у рации