Какая она, Победа?

Познакомился с Фрейфельдом. Оказывается, этот старший инженер по нерудным полезным ископаемым, грузный, большой человек с обвислыми украинскими усами, которого Толя столько раз встречал в Геологическом городке, тоже альпинист, причем со стажем, перворазрядник! Нашли общий язык. Стали неразлучны. Однажды в горах разбился парень — студент, приехавший в экспедицию на геологическую практику. То, в чем не могли убедить ходатайства и просьбы, доказал несчастный случай. Был организован спасательный фонд. Появились подтриконенные ботинки, веревка, тяжеленные геологические спальные мешки. Бог с ними, что тяжелые, главное, можно ходить в горы!

Как-то пришел к Примакову насчет освобождения от работы, положил на стол список.

— Не на прогулку же, Иван Андреевич. Да и сколько там, четырнадцать человек!.

— Да-а, — сказал Примаков, — а у нас всего семьдесят три. Садись, Толя. Разговор есть. Растолкуй мне, пожалуйста, из чего складывается фонд заработной платы, на что предприятие живет? Разъяснишь, растолкуешь, как быть, чтобы и тебя уважить, и чтоб было чем зарплату платить рабочим, подпишу без слова. Не сможешь, ну что ж, не взыщи.

Пик Ленина. Витольд Цверкунов

Снова пришло лето, и снова Толя засобирался в горы. Думал в школу инструкторов поехать, очень уж смущало то обстоятельство, что пытается секцию вести, а сам даже не инструктор. Конечно, и узлы может показать не хуже инструктора, и на скалах кое-кому нос утрет, но разве в этом дело? Вот Шубин. По нынешним меркам, не очень сильный альпинист, наверное. И восхождений рекордных нет. И с крючьями шлямбурными вряд ли когда работал. Да и на обычных высотах не очень крепко себя чувствовал: чуть поднимется за рубеж 4100, и голова разболится, кровь из носу может пойти.

Низкий потолок, словом, у человека, много ли тут нужно говорить. А вот инструктор. Настоящий. У Шубина получалось главное: люди учились видеть чуточку больше, чем позволяли светозащитные очки, разрядные нормативы и ботинки впереди идущих. А у Толи семь классов. И экзамены на аттестат зрелости он сдавал в машинном отделении крейсера «Петропавловск», в ночные смены трубонарезного цеха. Месяц, прожитый в Ала-Арче, явился для него университетом, и он намерен продолжить образование.

Он едет на Кавказ. В Джан-Туган. В школу инструкторов.

А тут новость. Киргизские альпинисты во главе с Алимом Романовым собираются на пик Ленина. На Балинского пришел из Фрунзе вызов, и скрепя сердце Иван Андреевич пожелал Толе удачи. Через несколько дней Толя бил ступени на ледовых взлетах пика Семенова-Тян-Шанского. К восхождению на пик Ленина допускались лишь те, у кого в послужном списке были «четверки». У Толи «четверок» еще не значилось.

Пик Ленина — «пятерка». Но особая «пятерка», за нее вручался номерной жетон с изображением Владимира Ильича Ленина. 7134 метра.

Третья по высоте гора страны. Говорили, что в столь солидной высоте и заключена главная сложность предстоящего восхождения, и разговоров о том, насколько трудно преодолевается этот высотный барьер, было предостаточно. И когда после долгой подготовки, забросок и акклиматизационных выходов группа вышла на маршрут, Толя невольно ожидал, когда придет черед этому моральному спаду, этой физической депрессии, этим приступам горной болезни и обморочного удушья по ночам, о которых так много рассказывалось внизу, на вечерних посиделках за кружкой чая. Особенно удушье. Знатоки рекомендовали спать особым способом, как-то полусидя, что Толя в первую ночь и пытался осуществить Попытка не удалась, он куда-то сползал, и все последующие ночи спал как спалось, ничуть от этого не страдая.

Не было и морального спада. Был моральный подъем. Собственно, заслуга в этом принадлежала скорей всего Алиму Романову. Он сумел так подготовить ребят, что с продвижением к вершине пика они приближались и к пику спортивной формы. Все только входили во вкус работы и у вершинного тура были почти в полном составе — двадцать один человек.

Наверное, действовало и присутствие Витольда Цверкунова; его пригласили в киргизскую экспедицию не только в качестве тренера, скорее как дорогого и почетного гостя. Этот московский альпинист стал известен после трагических событий на пике Победы, где в 1959 году потерпела бедствие экспедиция узбекских горовосходителей. Тогда под пиком Победы отсиживалось много групп. И только Витольд Цверкунов и преподаватель физкультуры из Алма-Аты Алексей Вододохов нашли в себе мужество выйти в страшную непогоду на поиски попавших в беду людей, пробиться к ним сквозь буран на 6400, на северный гребень этой жестокой вершины, и спасти.

И вот в свободную минуту можно сесть рядом с Витольдом и попросить рассказать про Победу. Это здорово, когда рядом идет такой человек.

Здорово, что рядом пыхтит Владимир Яковлевич Фрейфельд, которому нелегко хотя бы потому, что он намного старше всех. А вот не сдается.