Кактус. Никогда не поздно зацвести

Вечером, сидя на диване и слушая успокаивающие нервы математически-точные каденции скрипичного концерта Моцарта, я рассматривала три фотографии, сделанные в клинике. На мониторе я не смогла различить то, что отчетливо видела наметанным глазом врач, проводившая УЗИ, но теперь, в очках для чтения, я разглядела скрюченное, как креветка, существо с большой головой с темным провалом, предполагающим наличие глаза, и с тоненькими ручками и ножками. Существо очень мало походило на человека, но все было на своих местах – по крайней мере, так мне сказала врач, мутузя по моему скользкому от геля животу своим сканером.

После ультразвукового сканирования меня ощупывала, мяла и вербально зондировала проворная и беззаботно настроенная акушерка. Вопреки моим ожиданиям, она нисколько не встревожилась, когда я сказала, что мне сорок пять лет.

– О, сейчас рожают многие девочки за сорок, – отозвалась она, втыкая мне в руку иглу, чтобы взять кровь. – Это вовсе не такая редкость, как думают некоторые. Сейчас мамочек за сорок столько же, сколько младше восемнадцати. Вчера у меня на приеме была девочка, которой уже пятьдесят два. Вы же явно следите за собой, за своим здоровьем, вот и продолжайте в том же духе.

Однако один вопрос она сочла нужным поднять: я подпадала под категорию «повышенного риска» родить ребенка с синдромом Дауна, хотя окончательный расчет такой вероятности я получу только через несколько дней. Если же рожать ребенка с особыми потребностями для меня нежелательно, можно, оказывается, произвести забор амниотической жидкости и уже после этого принимать сознательное решение. Существовала небольшая вероятность, что эта процедура может спровоцировать выкидыш, поэтому мне предложили некоторое время подумать. Я не колеблясь ответила акушерке, что такой анализ вполне логичен: важно иметь на руках полную информацию, чтобы взвесить все за и против. Рождение ребенка станет для меня абсолютно новым, еще не испытанным событием (хотя я ни минуты не сомневалась, что справлюсь), и мне не хотелось столкнуться еще и с непредвиденными осложнениями. Сразу было видно, что акушерка не привыкла к столь быстрому и уверенному принятию решений.

Сейчас, глядя на нечеткие фотографии с УЗИ, я не сомневалась, что поступаю правильно. Если процедура приведет к прерыванию беременности, что ж, так тому и быть. Я просто вернусь в то состояние, в котором была несколько недель назад, а та жизнь мне вполне устраивала (даже больше, чем вполне).

Время было позднее, я буквально валилась с ног от усталости. Аккуратно расставив черно-белые фотографии на каминной полке и подперев их окаменевшим аммонитом, найденным в детстве на пляже, я разложила диван, выключила свет и закрыла дверь, отодвинув свой новый полированный дубовый стопор. Ларчик с прахом идеально подошел для этой роли формой, размерами и весом и прекрасно сочетался с моим дубовым столом. Мать не стала бы возражать: будучи весьма практичной женщиной, она была бы только счастлива оказаться полезной.

Октябрь

8

Октябрь – мой любимый месяц; с наступлением октября я всегда ощущаю прилив энергии. Я не из тех, кто любит лето; жара и связанное с ней избавление от одежды и сдержанности меня не привлекают. Сотрудницы часто надоедают мне предложениями взять «настоящий» летний отпуск, но продолжительность времени, которое люди проводят в лени и праздности на пляже или у бассейна, выше моего понимания. Когда я это объясняю, коллеги только смеются и говорят: «Ну, Сьюзен, вы даете…» К счастью, к октябрю угроза бабьего лета уже миновала, и женщина может с удовольствием носить тяжелые ткани и толстые кардиганы и вести себя скромно, не привлекая внимания.

Однако в этом году октябрь начался не лучшим образом. Шел уже четвертый час утра субботы, а я только начала забываться сном: подростки – дети помешанной на фитнесе пары в доме напротив – устроили шумную вечеринку, и басовитое уханье их танцевальной музыки отдавалось в висках с одиннадцати вечера. Могу лишь предположить, что родители находились на каких-нибудь соревнованиях по триатлону или ином не менее мазохистском мероприятии.