Калейдоскоп

Неожиданно в голове полностью восстановилась беседа с Волкогоновым относительно Рыбака, и Петя укорил себя за забывчивость. Этого проводника другие бродяги прозвали Рыбаком, потому что он постоянно говорил только о рыбалке, и лишь спустя продолжительное время они узнали, как однажды он отправился рыбачить вместе с сыном, но в результате несчастного случая тот утонул. Рыбак не смог его спасти и проклял себя за потерю. Видимо, по этой причине он и оказался на «Вятке». Однажды он отправился на Территорию в одиночку, и больше его не видели. Волкогонов оказался прав: никто не может пропасть на «Вятке» бесследно, для каждого человека у нее найдется своя обитель.

– Мне нужно идти. – Петр поднялся с камня, собираясь распрощаться с Рыбаком.

– Постой, парень! – Рыбак поднял на него глаза и засунул руку в карман, откуда извлек странный предмет и протянул его на ладони Петру.

На руке мужчины покоился деревянный мундштук.

– Я не курю, – помотал головой Петя.

– Он не для этого, – поспешил развеять его сомнения Рыбак. – Это манок. Сто́ит только дунуть в него, и Он предстанет перед тобой.

– Кто предстанет? – напрягся Петр.

– Зверь, – спокойно ответил Рыбак и вложил в руку Петра артефакт «Вятки».

Глава восьмая Могильник

Костров открыл один глаз и уставился на проводника, который помешивал ложкой густой кофе в своей алюминиевой кружке, периодически дуя на горячий напиток. Через секунду он открыл второй глаз и глубоко вздохнул. За прошедшую ночь он немного продрог и сейчас обнаружил себя лежащим на боку на ворохе палой листвы, поджавшим под себя короткие ноги. Руки спрятались за пазуху, греясь о теплое нутро куртки.

– Давно проснулся? – Машинисту совсем не хотелось двигаться, сон еще не отпустил его разум.

– Пару часов назад. – Волкогонов подцепил котелок с кофе и аккуратно налил напиток в еще одну кружку, поставив ее перед клиентом.

– Ночью никто не приходил? – Кострову было важно узнать, привиделся ли ему сын во сне или действительно он разговаривал с ним как с живым.

– Лично я никого не видел, – пожал плечами проводник и сделал большой глоток. – А перед рассветом обнаружил на дереве вот это.

Он поставил кружку на землю и вытащил из кармана «Этюд-2» – сейчас тот хранил тишину.

– Транзистор? – пригляделся Василий Иванович.

– Похоже, обычный приемник. Правда, в момент обнаружения он еще работал, а вот сейчас молчит.

– Надо батарейки проверить – может быть, сели? – предположил машинист и взял «Этюд-2» из рук Волкогонова, ковырнул пальцем отсек для батареек и замер, вытаращив глаза на пустые гнезда. – Уверен, что он работал?

– Он выдавал помехи, и я готов поклясться, что что-то слышал, – заверил его проводник, забирая радиоприемник и засовывая обратно в карман.

– Чудеса, – хмыкнул машинист и, взяв в руки чашку с горячим кофе, сделал небольшой глоток, но, обжегшись, отставил ее в сторону.

Он покопался в своем рюкзаке, выудил из него пачку печенья, разломил ее надвое и положил перед товарищем. Первым взял лакомство и отправил в рот, со смаком захрустев.

– Угощайся! – Костров благожелательно указал рукой на пачку, и Волкогонов не стал отказываться, отметив, что на этот раз печенье куда свежее, чем обычно попадает к ним на станцию. – Куда мы отправимся сегодня?

Несмотря на довольно странные метаморфозы, происходившие вокруг него, машинист вовсе не был напуган и не выказывал удивления. Впрочем, его уже давно трудно было чем-то шокировать, он и сам видел такое, о чем никогда не рассказывал даже Волкогонову.

– Как обычно – вперед, – хотел пошутить проводник, но фраза вышла скорее зловещей, чем ободряющей, ибо впереди их могло ждать что угодно.

Сборы были недолгими. Мужчины уложили свои рюкзаки, потушили костер и отправились на север. Волкогонов и сам не знал, почему решил взять курс именно в эту часть света, но не мыслил иного пути. Он уже настолько сжился с «Вяткой», что сразу ощущал, куда она его ведет, и никогда не противился ее воле.

Деревья впереди начали понемногу редеть, а вот открытые пространства тотчас заволакивал белесый туман, стелившийся в низинах и укрывавший от путников дорогу. Местами он становился таким густым, что больше был похож на едкий дым, который даже невозможно было разогнать руками.

Неожиданно в кармане проводника защелкал приемник, шумные помехи разорвали тишину, в которой шли двое мужчин. Волкогонов вздрогнул и вытащил «Этюд-2» наружу.

– Вот это да! – восхитился машинист. – Воистину тут творятся настоящие чудеса! Никогда не видел работающий электроприбор без элементов питания.

Тем временем «белый шум» стих, и незнакомый голос в радиоэфире успел произнести: «Берегитесь!» – после чего радиоприемник снова стал абсолютно безжизненным.

– И как это понимать? – напрягся Костров. Он стал внимательно вглядываться в густой туман, пытаясь высмотреть в нем опасность, о которой предупредил некто на том конце радиоволны.

– Просто нужно быть начеку. Впрочем, как и всегда.