Калейдоскоп

Спросили как-то ржавого еврея,

Потомка Авраама или Ноя:

«Вот есть американская идея,

Какого она хрена и покроя?»

Задумался самовлюблённый цадик,

Прищурилось всевидящее око:

«Я думаю, американский дядя

Был выходцем из Ближнего Востока».

Что можно вытянуть из иудея —

Ревнителя бездонного Талмуда?!

«Тогда скажи, а русская идея,

С чего она болезная, откуда?»

Не в силах совладать с вопросом, рабби

Уставился в пространство одиноко:

«Скорей всего, славянский гордый прадед

Был выходцем из Ближнего Востока».

«Теперь как на духу, хасид носатый,

Ответь, зачем приспешники Сиона

Хотят себе весь мир в карман захапать

От Суринама и до Альбиона?»

Он долго мыслил – хедера ревнитель,

Как в эту щель пролезть ему без мыла:

«Наверно, потому, что прародитель

Не в силах удержать был Исмаила».

Доброе слово английской короне

Наполеон берёг напрасно

Своих отпетых «ворчунов»,

В России Франция угасла

Не от морозов и снегов.

Здесь все себе конец находят:

Косой задиристый степняк,

Воинственный норманн на входе,

На выходе – шатун-поляк.

Здесь похоронен Рейх убогий,

Отсюда летом и зимой

Бежал тевтон уже безрогим,

Полз турок, нарушая строй…

И только нервные британцы

Смогли за триста лет понять:

В России любят иностранцев,

Но с ней не стоит воевать.

Еда и внешняя политика

Война войной, обед обедом.

Вот поедим и вломим шведам.

Потом, вдавив в салат окурки,

На всякий случай вдуем туркам.

Приправив мясо красным перцем,

Без промедленья врубим немцам.

Когда ж на стол поставят зайца,

Не пустим на порог китайцев.

И почесав лениво пузо,

Мы посчитаемся с французом.

Затем, над стопкой смачно крякнув,

Пойдём в лесу искать поляков.

А если влезёт рыжий бритт,

То под овсянку будет бит.

И всякий разный мелкий сор

Пойдёт гурьбою кагор.

Петербург

На перепутье стужи и болота,

Там, где зажата строгая река,

Даруется безвременная квота

Авантюристам, иже дуракам.

Здесь жить могли чухна или ижора,

Ещё, быть может, стаи комаров.

Но русский царь – пройдоха и обжора —

Решил в Европу прорубить окно.

Хотя скорее прокопал канаву,

Согнав со всей России крепостных.

Он разделил проклятие и славу,

На вздыбившейся лошади застыв.

Но словно из волшебной глупой сказки,

Где выпущен неутомимый джинн,

Соединив гармонию и краски,

Раскинул кости город-исполин.

Чингисхан