Календарь Морзе

– У вас же с ними не так давно был конфликт?

– Ой, вот не надо этого, Александр Анатольевич! – поморщился я. – Это у роднолюбов был конфликт, а я так, мимо шел.

– Думаете, они?..

– Бэрримор со своим бабским табором мог их разве что сраными пеленками закидать, – отмахнулся я. – А что они так странно одеты?

На контрастных, сделанных в темноте со вспышкой фото бородатые толстяки валялись на вытертом линолеуме какой-то большой квартиры, одетые в длинные черные балахоны с капюшонами. Распахнувшееся на одном из тел одеяние открывало волосатое пузо и седые мудя.

– Такими нашли, – нейтрально сказал Вассагов. – Помещение вам не знакомо?

Я взял фото общего плана и, стараясь абстрагироваться от брызг крови на стенах и черных в свете вспышки луж на полу, стал его рассматривать. Что-то в нем было знакомое, и тем не менее готов поручиться, что я его не видел. Парадокс.

– Планировка что-то напоминает, – признался я. – Но сообразить не могу.

В небольшом помещении стояла пара портновских манекенов, столы с креплениями швейных машин, наборы швейных принадлежностей на стенах – все это имело заброшенный вид. Посредине был большой раскроечный стол, разрисованный какой-то каббалистической инфографикой, с прикрученными к нему ремнями, явно предназначенными для удержания тела.

– У них что, БДСМ-вечеринка была?

– Вы мне скажите, – Вассагов смотрел на меня тяжелым взглядом.

– Опа, а при чем тут я?

– Антон, вы в прошлый раз так и не ответили – у вас есть пистолет?

Я демонстративно похлопал себя по карманам – в джинсах и футболке очевидно негде было спрятать оружие.

– Из своей знаменитой командировки вы улетали военным бортом, не проходя досмотр, – продемонстрировал отличную информированность Вассагов. – Военные были настроены к вам лояльно, у вас куча благодарностей от командования. Они вполне могли посмотреть сквозь пальцы, если бы вы взяли на память какой-нибудь… трофей.

– Александр Анатольевич, – поразился я, – шить мне массовое убийство этих извращенцев выглядит довольно странной идеей.

– Вы посмотрите на это с моей точки зрения, – очень серьезно сказал Вассагов. – У вас был с ними конфликт… Да-да, мимолетный, – отмахнулся он от моего возмущенного возгласа, – но он мог получить продолжение. Они были застрелены из весьма экзотического оружия – автоматического пистолета пятидесятого калибра. Стрелял человек, плохо им владеющий, – в маленьком помещении, почти в упор, потратил на трех человек обойму. Палил как попало, не справляясь с отдачей, – если бы не слонобойный калибр оружия, были бы выжившие.

– То есть я на подозрении потому, что не умею стрелять из пистолета?

– В первую очередь потому, что этот расстрел произошел по адресу: Блаватской, сорок два. Вы же интересовались этим объектом, не так ли? Выясняли через Ряпчикова его историю, звонили владельцу…

Ничего себе, под каким плотным колпаком я у местных спецслужб! Ну, Павлик, сука ты такая… Небось еще и трояна какого-нибудь в ноутбук засунул, мамкин хакер.

– Знаете, вы просто идеально вписываетесь в мысленный портрет главного фигуранта этой истории. Вы, случайно, не фанат короткоствола? Не считаете, что полковник Кольт сделал всех равными?

– В то, что «оружие дает право и свободу», верят только те, кто не служил в армии, – зло ответил я. – Стоишь зимней ночью в карауле на вышке, обнимаешь автомат – и прям чувствуешь, как растут в тебе право и свобода…

– Антон, понимаю ваше возмущение, – продолжал безопасник, – но ситуация чрезвычайная, а вы очевидно с ней связаны. Я пока не знаю как, но выясню, не сомневайтесь.

– Я не убивал этих любителей рыбалки! – заявил я твердо.

– Да, – вздохнул Вассагов, – я знаю. Не убивали пока.

– Что-о-о? – Я окончательно растерялся.

– Хотите зеленого чая? – Он встал из-за стола, подошел к угловому шкафу и, открыв дверцу, щелкнул клавишей включения чайника. – У меня неплохой улун.

– Чтобы любить зеленый чай, надо уметь наслаждаться тонкими оттенками отсутствия вкуса, цвета и запаха, – отказался я.

– Простите, кофе не держу, врачи запрещают.

Он положил в прозрачную сферическую чашку с двойными стенками тонкого стекла несколько скрученных комочков, залил кипятком, поставил на стол и сел. Некоторое время мы молча смотрели на то, как шарики улуна, завариваясь, разворачиваются в цельные листья. Я бы лучше коньячку сейчас всадил, честное слово.