Календарная книга

Знахарь был единственным, кто относился к ситуации даже с некоторым весельем. Много времени он провёл в уединении, и теперь ему было забавно разгадывать головоломку с единорогом. Самих единорогов, кстати, он не любил и почитал их за животных туповатых и никчемных. Что русский индрик-зверь, что единороги крылатые вавилонские, что белые китайские, что пахнущие рыбой персидские, что прочие — ему вовсе не нравились. Знахарь считал, что выгоды от них меньше, чем забот.

Однажды он сам составил какой-то страшный яд из ягод, что выросли на месте смерти чёрного единорога, и травил им крыс в подполе, да тем польза окончилась. Крысы, как оказалось, выжили, яд оказался нестойким и в результате обнаружились сплошные убытки.

К тому же единорогов приходилось охранять от людей (разного рода безумцев, помешанных на вечной жизни и половом величии), следить за продолжением их рода… Нет, всё это ему не нравилось.

Но всё-таки единорог был доброй скотиной, к тому же, хоть и пугливой, но довольно красивой. Он действительно стал чем-то вроде банкноты, бумага которой сама по себе стоит мало, зато является символом некоторой ценности. Уничтожь банкноту, порви её — и ценность потеряется вместе с ней. Так и здесь: случись что — завоют, заплачут прочие колдуны, разладится спокойная жизнь у всех, и начнут ловить рыбку в мутной воде какие-нибудь пришлые люди.

Поэтому несчастное животное нужно вернуть на место.

И теперь Знахарь, валяясь на чужой кровати, решал задачу поисков, как задачу шахматную, сложную, но интересную. В этой задаче была только одна хитрость — но хитрость главная. За него, вместо него, но с его тайной помощью с этой бедой должен был справиться не он, а его внук.

Внук должен был, если что, занять его место. Внуку нужно было передать свою память. А кроме памяти и внука больше в его жизни ценностей не было.

Поэтому Знахарь лежал на огромном покрывале в квартире Старого Князя и думал, как найти иголку в стоге сена.

Старый Князь набил тонкую похожую на дамскую трубку ароматным табаком и прикрыл глаза. Он понимал, что Знахарь хитрит, но поделать ничего не мог. Хоть друзья и превратились в коллективный разум на это время, он всё же не мог свободно путешествовать по чужому сознанию.

— Как будем выручать? — прервал он, наконец, молчание.

— Тут самое главное не как выручить, а как найти.

— Ну, да — всегда самый главный вопрос «где». Это в тебе говорит специалист по транспортным и пассажирским перевозкам. Если нельзя танцевать от заказчика, будем исходить от признаков предмета поисков. Ты можешь поговорить с геофизиками — дело в том, что единорог будет притягивать к себе воду. По идее, должно твориться что-то непонятное с грунтовыми водами.

— Знаешь, сколько времени нужно на это? Я имею в виду мониторинг.

Но времени не понадобилось. Знахарь, кряхтя, поднялся со своего ложа и включил телевизор. В новостях они увидели придурковатых дачников около родника, забившего прямо у правления их кооператива.

Старики и старухи как фламинго, стояли, поднимая то одну, то другую ногу, в луже и щурились в камеру. Трогательная старческая радость была разлита по их лицам.

Знахарь с Князем вновь разложили живую карту и принялись орудовать странными инструментами, похожими на циркули.

— Сюда пошло, вот сюда, вот-вот. Это Лукино. Это Лукино, точно.

— Лукино — странная местность. Там целая дивизия стоит, и ещё других воинских частей пяток. Все за крепкими заборами. Обыщемся.

— Всё куда проще. Знаешь, где проще всего спрятать лист?

— В лесу.

— А книгу?

— В библиотеке?

— А единорога?

— Опять в лесу.

— Так. Не вышло. Урок не впрок. Единорог похож на лошадь, и легче всего его спрятать на конюшне. Жан Маргулье говорил, что можно лицом к лицу столкнуться с единорогом и не быть уверенным, что это он. Так и здесь — если хорошо поставить дело, то никого не заинтересует, кто там хрумкает морковь в темноте.

— А они едят морковь?

— Ты совсем тёмный. Отчего ж единорогу не есть морковь? Внук мой любит. Я вот, например, сам ем, и что?

— А скажи-ка, любезный, — Князь повернулся к своему секретарю. — Не в Лукино ли конюшня «Холстомер»?

— Именно в Лукино, именно «Холстомер», ваше сиятельство, отвечал тот, уже выводя нужную карту на общий монитор над столом.

— Хорошее название для конюшни, — одобрил Знахарь. — Цепляет.

Старший лейтенант пожарной службы сильно продрог.

Они с Бурмастером уже два часа лежали в кустах около забора конюшни. Прямо над ними тонко пела на ветру жесть большого рекламного плаката. Там значилось: «Конюшня у яхтенного клуба. Сауна VIP. Круглосуточно баня, бассейн и караоке». «Это описание ада», — подумал пожарник. И ещё старший лейтенант подумал, что если бы жил тут, то взорвал бы круглосуточное караоке к исходу вторых круглых суток.

— Полезем через забор?