Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл

Таким образом, в эпоху Храма совершалось очистительное и искупительное жертвоприношение. Разнообразные очистительные обряды характерны также для ряда других праздников, в том числе жертва «за грех, для очищения», которую приносили Яхве (в Песах, Шавуот, Суккот, в 1-й день седьмого месяца). Но только в десятый день седьмого месяца предписывалось отдавать еще одного козла, отсылая его в пустыню (midbar). Значение пустыни в культуре древних евреев было весьма велико: она представлялась обиталищем злых духов, имевших козлиный облик (seirim), а также ночного демона Лилит (Лев. 17:7; Ис. 34:14). Существует мнение, что в отдаленную эпоху евреи приносили этим духам-сеирим жертвы (см. Лев. 17:7; Втор. 32:17), и лишь в послепленный период сформировалось представление об Азазеле [Schauss, 1973, с. 301]. Этимология слова (или имени) «azazel» остается неясной, хотя и делались попытки трактовать его как «козий бог» [Никольский, 1931, с. 29] или как имя злого духа пропасти (либо как название самой пропасти) [Rowley, 1967, с. 93]. В эпоху 2 Храма (V в. до н. э. — I в. н. э.) Азазель считался вождем павших ангелов [Аверинцев, 1980, с. 50, 51].

В библейскую эпоху праздничная обрядность Йом Киппура включала только очистительные и искупительные ритуалы. В Талмуде рассказывается, что в 10-й день месяца тишри иерусалимские девушки в белых одеждах шли в виноградники и танцевали там, призывая присутствовавших юношей выбирать себе невесту [Mishnah, Taanit. 4:8]. Одновременно в этот день запрещалось пить, есть, мыться, умащать тело, носить кожаную обувь, вступать в половые сношения [Mishnah, Yoma. 8:1]. В ТаНаХе тоже нет четких предписаний относительно необходимости каяться в грехах во время Йом Киппура, кроме уже упоминавшейся заповеди о смирении души. Однако в некоторых текстах можно найти указания на то, что под таким смирением подразумевали пост (Пс. 34:15; Ис. 58:3–5, 8). «Таков ли тот пост, который Я избрал, день, в который томит человек душу свою…» (Ис. 58:5). По-видимому, веселый характер праздника был утрачен к концу эпохи 2 Храма. Филон Александрийский еще называет его Днем веселья и одновременно Днем покаяния и очищения (Philo. De vita Mosis. 2:23–23). Согласно кн. Юбилеев, Йом Киппур — День покаяния и скорби, отмечавшийся в память о го́ре Иакова, скорбящего об Иосифе (Jub. 5:17–18). В календаре кумранитов он приходился на какой-то другой (т. е. не 10-й день месяца тишри) день и назывался Днем искупления [Segal, 1963, с. 40]. Любопытно, что и караимы, подобно кумранитам, соблюдают в Йом Киппур обычаи траура [Milgrom, Herr, 1973, Col. 1376–1389].

После разрушения Храма жертвоприношения, в том числе совершаемые в Йом Киппур, прекратились. Постепенно праздник приобрел характер Дня плача и покаяния. Считается также, что в этот день вершится Божий суд над всеми людьми, кроме праведников и грешников (судьба которых решалась в день Рош а-Шана) [Mishnah, Rosh ha-Shan. 1:2].

Такую трансформацию праздник претерпел в основном в эпоху средневековья, став днем строгого поста и воздержания от чувственных удовольствий, а также всех видов работы, которые запрещалось выполнять во время Шаббата. В X–XI вв. праздники весны и осени — Песах и Йом Киппур — приобрели чрезвычайно важное значение в ряде средиземноморских еврейских общин. Так, к началу Йом Киппура следовало возвращаться домой после морских путешествий [Goiten, 1988, с. 16].

Однако некоторые первоначальные черты праздника сохранялись до начала XX в. у евреев Дербента. Еврейский путешественник Йосеф Й’худа Черны (Chorny) пишет, что в этот день всеобщего поста «только девушки собираются группами, идут по улицам с барабанами и играют на гармониках. Находятся и среди юношей такие, что смешиваются с девушками в их веселье». Три десятилетия спустя другой путешественник — Цви Калдаи описывал этот обычай более подробно, добавив, что девушки пели любовные песни. У евреев Триполи в утро Йом Киппура возле синагоги собирались мальчики 9-10 лет и пели свадебные песни [Patai, 1983, с. 299].