Читаем Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл полностью

После посещения синагоги устраивают вечернюю трапезу. Ее структура в целом повторяет структуру прочих праздничных трапез: то есть благословение над вином, омовение рук, благословение на хлеб. Во время Рош а-Шана принято подавать на стол круглый хлеб, который обмакивают не в соль, как в другие праздники, а в мед. Сефарды нередко обмакивают хлеб сначала в соль, затем в мед или в сахар, а потом в мед [Dobrinsky, 1986, с. 315]. После этого приступают к самой трапезе, во время которой принято есть продукты, ассоциирующиеся с изобилием и сладостью. Для того, «чтобы год был сладким», принято обмакивать хлеб и яблоки в мед (иногда яблоки режут, заливают медом и ставят на стол). Нередко, особенно в восточных общинах, подают нарезанную кружочками и тушенную в меду морковь — «чтобы в будущем году было много денег». Подают также голову барана или рыбы — символ плодовитости и изобилия. Избегают острых и соленых блюд. У выходцев из Марокко в этот день, как и в другие праздники, готовят баранину или рыбу, сваренную с большим количеством приправ и красного перца. Принято также подавать сладкие овощи и фрукты: свеклу, тыкву, гранат, финики и др. В сефардских общинах популярны всевозможные сладости [Dobrinsky, 1986, с. 315–316].

В первый день Нового года, по традиции, в синагоге трижды звучит шофар. (В Мишне имеется ряд предписаний о том, какие требования предъявляются к шофару [Mishnah, Rosh ha-Shanah. 3:2–7]). В него трубят, стоя рядом с возвышением, на котором лежит свиток Торы; трубить следует так, чтобы слышалось тридцать отдельных звуков, подаваемых тремя способами. Йеменские евреи используют для шофара огромный витой рог дикого козла; звук такого шофара особенно громкий и необычный.


Йеменский еврей трубит в шофар на Йом Киппур у Стены плача в Иерусалиме [The High Holy Days, 1973]. Прорисовка Г.В. Вороновой.


Дневная трапеза в этот день мало отличается от вечерней. Во время Рош а-Шана принято много веселиться, пост запрещен. После полудня прекращают желать друг другу хорошей записи в Книге жизни. Считается, что праведники сразу же заносятся в нее, и приговор скрепляется печатью. К любому человеку теперь надо относиться так, будто он праведник, и теперь желают: «Счастливой печати в конце».


Обряд ташлих [The High Holy Days, 1973]. Прорисовка Г.В. Вороновой.


В первый день нового года, после полуденной молитвы, совершают широко распространенный в ряде общин обряд ташлих (tashlikh — «бросание»). Этот обряд, ашкеназский по происхождению, впервые упоминается в XV в. Идут на берег реки, моря или какого-либо водоема (желательно, чтобы в нем водилась рыба), где читают главу из кн. пророка Михея (Миха): «Ты ввернешь в пучину морскую все грехи наши» (17:19). После чего встряхивают полы одежды, выворачивают карманы и таким образом «бросают» грехи в воду и каются. У восточных евреев имеется аналогичный обычай — «идти бросать грехи в море» хотя он не имеет специального названия. Это очень древний очистительный ритуал, связанный с верой в очистительную силу воды. Возможно также, умилостивительная жертва — в воду в ряде случаев бросают хлеб (дар водяному духу). Существует также аналогичный обычай — за две-три недели до Рош а-Шана плести из пальмовых листьев корзину и высаживать в нее боб или фасолину. За день до Рош а-Шана корзину с пророщенным бобом поднимают над головой и семь раз покачивают, говоря, что она — замена человека, после чего корзину бросают в воду [Schauss, 1973, с. 163].

На второй день принято есть фрукты нового урожая, сладости.

Рош а-Шана, как уже говорилось, открывает 10 дней покаяния, или так называемые Грозные дни, которые завершаются в Йом Киппур.


Йом Киппур (Йом а-Киппурим).

Йом Киппур — День искупления. Судный день, празднуется на 10-й день месяца тишри, завершая десять дней покаяния, иначе называемые Грозные дни (yamim nora’im). В библейскую эпоху, это вероятно, было не всегда так: в кн. Неемии День покаяния и очищения приходится на 24-й день седьмого месяца (Неем. 9:1–3). Это единственный праздник, который и в диаспоре не празднуют два дня.

Само название праздника иногда связывают с глаголом kafaru, а также вавилонским kapparu — «очищать».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги