Калифорнийская славянка

        На новое дело уговаривать Митяя с Петром  долго   не пришлось. Оба дали согласие, да ещё поручили ему это дело и возглавить. На семейном совете решено было купить перво-наперво у кого-нибудь хотя бы четверть действующей рассольной трубы  и тем войти с кем-то в долю, но со своей  варницей и церном – большой железной сковородой, куда выливался  поднятый водоливами соляной рассол, из которого затем выпаривалась вода, а на сковороде оставалась только соль.

       Нужны были ещё рогожные мешки, амбар для склада их и хранения, малое речное судёнышко-дощаник, дрова и множество всякого инструмента для задуманного дела.

        На всё и про всё требовалось  тысячи две рублей, а таких огромных денег ни у Ивана, ни у братьев отродясь не бывало и взять их можно было только в долг под вексель у кого-то из богатых купцов и лучше бы всего у своих по родне. Таковы были  купцы Нератовы.

       Они вели большую торговлю по сибирским городам и даже в самой Иркутской губернии пушным, шёлковым и прочим разным товаром.

       Глава семейства Алексей Петрович Нератов приходился братьям Кусковым  дядей из двоюродных со стороны их родной матушки. Два его сына Фёдор да Илья  торговали в Иркутске. Сам же Алексей Петрович давно покинул Сибирь и держал торговлю здесь, в Тотьме, на Вологде, да изредка выезжал на ярмарки в Москву, или Великий Устюг, а, бывало, что  вовсе отдыхал  от торговых дел и долгих поездок.

        К нему-то и направился Иван Кусков, когда нужда заставила, занять денег под простой вексель: дело в то время обычное. Нератов в деньгах не отказал, и братья купили у своего знакомца Гришки Усова четверть рассолоподьёмной трубы, а у соседа Данилы Кузнецова  варницу с церном-сковородой.

        Труба давала  до тысячи  бадей в сутки и четвёртой  доли рассола братьям Кусковым для начала вполне хватало. Вскоре в их амбаре лежали первые мешки с солью и в базарные воскресные дни они уже торговали ею в своей лавке на городском торгу.  А на февральской, нынешнего года, тотемской ярмарке, на которую, по обычаю съезжались торговые гости  и покупатели из разных городов, сёл и деревень соседних губерний, братья  Кусковы сумели хорошо заработать на продаже соли. Вырученные деньги они вложили снова в своё дело и даже  сумели отдать купцу Нератову часть долга по векселю.

       Так что, ежели дело  будет ладиться, размышлял Иван, то можно подумать  о своей собственной трубе, а там и прошение можно подавать в уездное казначейство о причислении  их, братьев Кусковых, к тотемскому купеческому братству…

      …Но бывает же такое!...Всё рухнуло в один  из июньских  дней нынешнего семьсот восемьдесят седьмого   года: и начатое дело, и мечты о купеческом будущем…

     …. В первый день июля начиналась в Великом Устюге знаменитая на всю Россию Прокопьевская ярмарка, и Иван решил осуществить свою давнюю задумку – выйти на этот большой торг.

      Из амбара по Варничной дороге братья Кусковы свезли рогожные мешки с солью на пристань и погрузили их на свой дощаник, купленный ещё в прошлом году  у какого-то торгового человека, приплывшего на нём из Вологды.

       Плоскодонный дощаник был с мачтой и малым парусом, да ещё  с тремя парами вёсел, за которые посадил Иван нанятых  судовых ярыжек. За главного на судне поставил он младшего брата Петра, рассчитывая, что вниз по течению, да с попутным, даст Бог, ветерком, приплывут они к Великому Устюгу ещё до начала ярмарочных торгов.

       Сам  Иван собирался добраться до Устюга с каким-нибудь купеческим обозом, а Митяя оставил  хозяйствовать на варнице, где работа не прерывалась даже ночью.

       Ранним утром дощаник поплыл вниз по Сухоне, а на другое утро примчался домой  на чьём-то взмокшем жеребце брат Петруха и, еле отдышавшись, выпалил, что их дощаник с солью затонул.

       Ошарашенный таким сообщением брата, Иван долго молчал, пока не спросил Петра:

       -  Отчего такое случилось?

       - Так налетели на подводный камень.

        - Где?

        -  На перекате у Коченги. Там ведь до самого Брусенца одни мели да перекаты.

         -  Ну и что? Разве вы первые там шли? Куда смотрели-то?

         -  Так ведь камень-то под водой сокрыт был.  Не увидали мы. Сперва на него днищем сели – осадка-то большая…  Течение там быстрое, ход узкий и поворотистый… На камне нас развернуло, дно пропороло… И  всё…Сами вплавь  еле до берега добрались,- закончил свой рассказ Петруха и добавил:- Там и до нас, говорят, тонули.

        - Эко утешил… Утешайся этим сам, мне боле ничего не говори…

        Случившееся было для всего задуманного дела явной катастрофой, похожей на большой пожар.

         -  Что же делать теперь будем?- сказал Иван больше себе, чем брату.

         -  Я не знаю,- произнёс устало тот.- Думайте вы с Митяем. Я же делом этим  больше заниматься не буду.

         - Да как не заниматься!- воскликнул Иван, - коли мы в долгах, как в шелках. Вексель-то Нератову за нас никто оплачивать не будет?