Калифорнийская славянка

– А мы его, Александр Андреич, залив этот уже заливом Румянцева зовём. Поправь на карте-то. И доска тут вот, на мысе зарыта, что это «Земля российского владения».

– Сие мне ведомо, Иван Александрович.

– Я давно те места присмотрел. И реку там, что выше залива  в океан впадает, назвали мы рекой Славянкой.  Так что течёт теперь по земле калифорнийской русская река.

– А вы не поспешили?

– Нет, Александр Андреевич. Севернее испанской миссии Сан-Франциско и до самого, считай, устья реки Колумбии совсем нет испанских фортов.

– А ты напрасно так думаешь. Не забывай, что те земли  тамошних племён индейских.  Тебе с ними придётся дело иметь.

– А я уже имел. Приходилось.Только я тебе не сказывал до поры, а теперь, видно, время пришло о сем говорить.

– Ну и что те индейцы? Можно с ними договориться?

– А я уже, считай, договорился. Из тамошних вождей есть у меня добрый знакомец. Зовут Валенилла. Так он готов нам сколь угодно земли дать. Лишь бы мы его людей от испанцев защитили. Тех они не жалуют за жестокость их и обман. А к нам они дружелюбны.

– И вы уж будьте с ними поласковее. Дела с ними вершите полюбовно. Ничего у них без платы не берите, а кто сие сделает, то пусть наказан будет. Землю у них под нашу оседлость тоже надо купить и договор о сем составить. Не обижать тех детей природы, а жить с ними в дружбе и согласии надобно.

– Мы так всегда делали, да и впредь, конечно, будем. Всё согласно русским обычаям и по вере нашей православной… Обидно только, что поздно взялись за сие предприятие в Калифорнии. Жаль, что Резанов доехать до Петербурга не смог, а то бы всё это побережье уже давно стало под рукою России.

–  Я думал о том, Иван Александрович.  Даже письмо писал в столицу, но что поделаешь. Воля не наша… Приказа из Петербурга как не было, так и нет. Боятся, видно, там скандала с Мадридом.

– Но ведь и теперь может быть скандал.

– Беру на себя сей страх и риск, – твёрдо изрёк Баранов. – У нас просто другого выхода нет, как договариваться с испанцами самим.

– Да, видно, в Петербурге теперь не до нас. Там ныне вся Европа в огне войны горит, – согласился Кусков.

– Что касательно Резанова, то  я был весьма огорчён его кончиной в Красноярске. Он бы смог даже перед самим государем порадеть за нас… Да, вот, кстати, тебе ещё одно поручение.

– Слушаю, Александр Андреевич.

– Знает ли комендант форта Сан-Франциско и дочь его, которую, кажется, Кончитою звать, что жених её Резанов окончил дни свои в Красноярске?

–  С отцом её, доном Аргуэльо, с братом Луисом, который ныне вместо отца там комендантом, и с ней самой я разговор имел. Но она не верит,  всё ещё ждёт своего жениха. Ходит встречать всякое судно, приходящее в гавань, и целыми днями сидит на берегу. А ведь уже пять лет минуло, как Николай Петрович хлопотать поехал о разрешении на брак с нею у государя нашего.

– Я напишу письмо её отцу. Вот и будет у тебя повод посетить испанскую миссию. Ну да ладно, давай о главном… На судно, как я уже тебе говорил, возьми с собой, сколь надо, мастеровых людей: плотников, кузнецов, дровосеков и прочих, кого сам захочешь. Да инструменту поболе… Пилы, топоры, полосовое железо, гвозди…Всё, что потребуется на стройке. Да и туземцев одаривать надо.

– Я так понял, Александр Андреич, что мы там садимся надолго. Так что, выходит, мне и жену мою, Екатерину Прохоровну, надобно с собой брать?

– Бери непременно. Она помогать тебе будет в твоих отношениях с тамошними туземцами,  дела для неё там найдутся. Вот хотя бы учить детей туземских языку нашему и грамоте.

– Да и то надо думать: как же мне без неё-то. Никак без супруги нельзя.

– Алеутов возьми с байдарками. Пусть  там зверя бьют. О главном промысле забывать не след. Да и на стройке крепости они помогут.

– Зверя там нынче мало. Испанцы сами бобров морских повыбивали. Они  промыслу нашему завсегда препятствия чинят.

– А ты об этом сперва и не думай. Пока форт не построишь. Найдёшь место для нашей оседлости,  пусть люди твои лес валят да строить хотя бы стены начнут. Ты же сам поедешь на переговоры с испанцами о закупке товаров для нас. Закупишь пшеницы, ячменя, бобов, кукурузы, сала, солонины, соли и всего, что сам решишь. На  это я тебе дам полную роспись и деньги. Всё погрузишь в Сан-Франциско на «Чирикова» и тут же отправишь Бенземана сюда. Сие предприятие, всех людей,  судно вручаю под твоё начало, Иван Александрович.

Кусков встал с кресла и поклонился Баранову.

– Сочту за честь великую сию миссию исполнить,  Александр Андреевич. Не посрамим земли русской.

– Иного ответа я от тебя и не ждал, Иван Александрович. Начинай дело. С Богом!

В новоархангельской церкви Михаила Архангела служба уже заканчивалась, и молившиеся в ней прихожане стали подходить ко кресту. Среди них отец Никодим давно заметил правителя Баранова, а когда тот подошёл для лобзания креста, изрёк:

– Рад видеть тебя, Александр Андреевич, в храме сем не только по праздникам.

– Благодарствую и спаси, Господи, тебя, отец Никодим. Пришёл же я не только помолиться, но и поговорить с тобой по делу весьма важному.