Калининградский сувенир

Рядом с ними стояла перемотанная изолентой старенькая складная тележка, на которой громоздилась газовая плита. Не знаю уж, где они её откопали, но выглядел этот агрегат, как гость из очень далекого прошлого.

— Что, Костян, охрану решил нанять? — Заметив меня, усмехнулся один из владельцев «жигулёнка». — Напугал тебя этот ботаник?

— Да ну тебя, — заулыбался мой приятель. — Это друзья из Москвы приехали.

— И чего ж ты их на работу потащил? Не мог по нормальному в баньку сводить да шашлыков пожарить? — хохотнул второй парень.

— Некогда им, — отмахнулся Костя с самым серьезным видом. — Люди делом заняты, планируют выкупить весь бизнес по приему металлолома в области и мне подарить. Вот, присматриваются к нюансам, так сказать. А шашлыки, если что, я и здесь пожарю, мангал, как ты помнишь, имеется.

— Балабол, — беззлобно заулыбался первый и работа продолжилась.

Костя расплатился с ребятами, которые помогли ему потом перетащить весь металлический хлам внутрь гаража, а затем махнул рукой дрожавшим то ли от утренней прохлады, то ли от похмелья, ханыгам.

— Ну чего встали, как неродные? — Что у вас там?

— Константин, доброе утро! — Чопорно поздоровался мужчина неопределенного возраста и толкнул кулаком в бок своего спутника. Они споро дотащили до весов свою газовую плиту и не спрашивая разрешения, взгромоздили её на весы.

— Обратите внимания, Константин! Изделие практически не испорчено коррозией, — разговаривал в этой парочке, видимо, только один из двоих, потому что второй мужик только дрожал и непрестанно кутался в видавший виды драный с одного бока китайский пуховик. Если честно, он оставлял довольно жалкое впечатление и был весь какой-то неопределенный. Неопределенного возраста и комплекции мужчина постоянно прятал испитое лицо от ветра и вызывал стойкое желание положить его где-нибудь поспать.

Его спутник пока еще пытался поддерживать в себе остатки собственного достоинства, поэтому видавшее виды замшевое пальто еще сохраняло остатки цвета, а голову этого субъекта, которого из-за очков мне хотелось назвать профессором, украшала меховая шапка. Естественно, тоже грязная, но, как минимум, еще теплая.

— Ой, Иваныч, вот только не надо меня опять грузить своей словесной шелухой, — поморщился Костя, глядя на электронное табло своих весов. — Сорок пять килограммов. Хочешь — возьму по цене черного лома, если нет — вези на рынок.

— Нет-нет, — поспешно согласился мужчина. — Я вам верю, уважаемый Константин, и уверен, что вы не будете наживаться за счет честных тружеников!

Иваныч получил деньги, сунул их во внутренний карман пальто, слегка поклонился Костяну, не переставая говорить слова благодарности, и они с молчуном скорым шагом удалились в сторону выхода из гаражного комплекса.

— Да уж, — проводил я их взглядом. — И как можно довести себя до такого состояния.

— По-разному, — авторитетно заявил Кузнечик, обходя покупку вокруг. — Кто-то пьет, кого-то из квартиры выжили, а кого-то просто всё устраивало. Знаешь, сколько ханыг бродит по мусоркам, у которых и жильё есть, и семьи? Нет бы найти нормальную работу, хоть какую-то. Не хотят! Причем вопрос в том, что они не пьют. Нет, бухают, конечно, но не запойно. А работать не хотят! Проще вот так вот, где-то спереть что-то, продать и весь день потом баклуши бить.

— Человек всегда сам хозяин своей судьбы, — согласился с Костей Мирон, доставая из кармана сигареты. — Я вот однажды видел кафе, которое открыли три бывших бомжа. Знаешь, как они на стартовый капитал заработали? Бутылки сдавали! Причем сначала накопили денег на убитую газель и на ней гоняли по области за стеклотарой. Потом решили, что гонять порожняком глупо и начали в деревни ту же водку возить и бытовую химию. И раскрутились!

— Ты про кафе сказал, и я есть захотел, — вспомнил я про свой желудок. Историю про бомжей я слышал, более того однажды побывал в этом самом заведении. Кстати, кормили там очень вкусно. — И кофе хочется. Костян, где в городе в такую рань позавтракать можно?

— Да зачем? — вскинулся приятель. — У меня и чайник есть, и плитка. Вроде как яйца оставались, пожарить можно. Или доширак заварить…

— Погубит тебя такое питание, — неодобрительно покачал я головой. — Давай всё-таки мы не будем тебя объедать и сгоняем в центр. Тем более, хочется Мирону еще и город немного показать.

— Чистая плита, — вдруг совершенно невпопад заявил Мирон, отшвыривая окурок. — Почему она такая чистая?

Я непонимающе посмотрел на напарника, который уже подошел к Костяну и, присев на корточки, начал внимательно осматривать железный агрегат.

— Да ты чего, Мирон? — Кузнечик тоже не совсем понимал происходящее. — Сперли где-то на дачах, вот и чистая.

— Да нет же, — выпрямился мой друг. — Они эту плиту на тележке привезли. Они сами все зачуханные, вокруг грязь непролазная, а здесь только несколько пятен. Такое ощущение, что они её за углом чистой тряпочкой протирали. Подозрительно это как-то.

— Ты параноик, что ли? — рассмеялся Костян. — Эти алкаши, считай, мои постоянные клиенты. Да и что тут может быть подозрительного?