Калки. История одного воплощения. Часть третья

– Надо закрыт дверь, – выпустил из объятия Ковач того и рванул к двери. Ключ крутанулся два раза.

– Я… не… не надо, Михаил Николаевич, – ошеломленно проговорил молодой человек, начиная догадываться. – Я это… только насчет экзамена… просто троечку бы мне…

Ковач толкнул парня на диван… Его горячее дыхание забилось у рта Григория…

– Я не такой… у меня девушка есть, – робко протестовал тот, не в силах совладать с напором взрослого мужика. – Я…

Ковач не дал сказать, он засунул язык Григорию в рот. Потом он расстегивал пуговицы джинсовой курточки, задирал футболку, чтобы пососать соски юноши.

– Пустите меня… я передумал, – постанывая, пытался подняться Григорий. – Я… я лучше брошу учебу.

Ковач резко перевернул парня на живот. Стащил штаны с трусами. Раздвинул ягодицы, и погрузил подбородок в промежность. Он долго лизал теплый анус. У парня стал подниматься, и он бессознательно стал подмахивать… Потом Ковач лёг сверху, спустив брюки… Юноша вскрикнул, когда член профессора вошел в прямую кишку…

…когда он кончил, Ковачу показалось, вместе со спермой в попу юношу перетекли все силы. Он с трудом отжался от дивана… Уже вялый член, растягиваясь от торможения об напряженный сфинктер молодого человека, выползал… Вот он уже наружу. Капелька спермы сорвалась и покатилась по вздрагивающий ягодицы… Ковач встал. Натянул брюки. Чтобы не упасть, оперся руками об стол. Обернулся поглядеть на любовника. Тот отвернулся к стенке дивана и свернулся калачиком. Худые ягодицы разошлись, сейчас четко было видно пятнышко ануса. Плечики вздрагивали. Изнасилованный юноша плакал…

17.

– Я много курю… это плохо для женского организма…

Виктории показалось, в глазах Грибниковой была просьба запретить ей курить. Вера Павловна откашлялась и снова закурила. Вика ничего ей не сказала.

– Да… – выдохнула тяжело поэтесса. – Полгода я просто купался в любви. Ни проходило ни дня… да-да, я не могу вспомнить ни одного дня без общения с Верой. Мы отключали скайп лишь потому, что уставали настолько сильно, что буквально засыпали. А как только просыпались на следующий день, ни свет ни заря спешили включить. Но как-то раз всё вдруг изменилось… Это был удар! Я не знаю, как я не сошел с ума.

– Лёшенька, ты опять вскочил в такую рань, – зевая зашла в комнату сына Надежда Сергеевна. – Полшестого же. Чего тебе не спится?

На женщине была лишь ночная рубашка, в руках она держала халат. Лёша немного смутился, под прозрачной тканью не было лифчика.

– Вера сказала, что сегодня рано уйдёт на работу. Там какая-то встреча…

– А кем она работает? – мама надела халат, и сейчас стягивала талию пояском.

– В редакции какого-то журнала. Она там главный редактор, – в голосе Алексея слышалась гордость.

– Ух ты… Я заправлю постель…

– Да не надо, мам…

– Мне не сложно. Мне на работу еще через три часа…

Алексей говорил с ней, тревожно всё глядя на монитор. Мама подошла к постели сына. Провела ладонью… пятно на простыне было еще свежим. Он кончил перед самым подъемом. Между ног женщины вновь отозвалось приятными спазмами…

– Странно, – прорвал озадаченный голос сына её фантазии. – Вера должна была уже позвонить. Она сказала, в редакции ей нужно быть в шесть. Уже без пяти…

– Может, не смогла, – откашлявшись, чтобы прогнать возбуждение, сказала Надежда Сергеевна, покрывая постель одеялом, чтобы скрыть улики, точно это её компрометирует.

– Почему? – обернулся Алексей и посмотрел так, словно предчувствовал опасность.

– Ну, всякое же бывает…

– Что бывает?

– Ну… ну, например, интернет не работает…

– Чёртов интернет! – стукнул в сердцах Лёша кулаком о подлокотник каталки.

– Не поминай лукавого, накличешь… – подошла и потрепала за волосы сына любя Надежда. – И не переживай, придет с работы и позвонит…

– Ты ничего не понимаешь, – гневно дернул головой он, сбрасывая мамину ладонь.

– Понимаю… я тоже была влюблена когда-то…

– Прости, мам…

– За что?

– Не знаю… – грустно произнес Лёша. – Так просто… (он головой ткнулся в мамин живот). А ты сейчас кого-нибудь любишь?

– Конечно, – женщина гладила его по голове. – Тебя…

– Не-а… я о мужчинах… Ты с кем-нибудь… встречаешься?

– Нет, сына… Кроме тебя, мне никто не нужен. Ты мой мужчина.

– А разве тебе не хочется… этого… Мы говорили с Верой, у нее не было мужчин, но ей очень этого хочется…

– Честно?… Иногда хочется, Лёшенька, но… но я привыкла одна…