Каллокаин

В столовой за обедом я не смотрел Риссену в глаза. Даже если он видел меня насквозь, предпринять что-либо для предотвращения схватки он уже не успеет. Кстати, у меня тогда появилось странное чувство – Риссен показался мне не вполне реальным. За столом сидел некий фантом, беззастенчиво и громко сморкаясь в носовой платок, безопасное отражение зла, которое я хотел оживить. Я ударил, и скоро удар достигнет цели – отражения. Но я пытался убедить себя, что отражение зла и есть зло.

И только по дороге домой ощущение, что все происходящее сон, исчезло. При мысли, что сейчас я снова увижу Линду, мои ноги отяжелели. У меня был свободный вечер, нам придется остаться наедине, вдвоем, с глазу на глаз. Я не представлял, как это выдержать.

И вот момент наступил. Похоже, она его ждала. Сегодня Линда так же поставила стулья и включила на полную громкость радио – но ни ее, ни меня передача не интересовала.

Мы долго сидели молча. Я пытался украдкой понять по выражению ее лица – за его непроницаемой маской явно происходила какая-то борьба. Но Линда молчала. Что, если я все же ошибся – что, если мои утренние страхи реальны?

– Ты заявила на меня? – спросил я глухим голосом.

Она покачала головой.

– Но ты собираешься это сделать?

– Нет-нет, Лео, нет.

Потом она снова замолчала, а я не мог ни о чем спросить. Я не знал, как все это выдержать. В конце концов я закрыл глаза и откинулся на спинку стула, сдавшись на волю неведомого, но неизбежного. В памяти возник юноша, которому мы вводили препарат, тот самый, который первым рассказал о собраниях секты безумцев. Он говорил что-то об ужасе молчания, о том, как беспомощен и беззащитен молчащий, и я понял его только сейчас.

– Я хочу поговорить с тобой, – наконец с трудом произнесла она. – Давно хочу. Ты должен меня выслушать. Ты хочешь этого?

– Да, – ответил я. – Линда, я плохо поступил с тобой.

На ее лице дрогнула улыбка.

– Ты открыл меня, как консервную банку, силой, – произнесла она. – Но это не все. Потом я поняла, что должна либо умереть от стыда, либо добровольно продолжить. Я могу продолжить? Лео, хочешь еще послушать меня?

Я не мог ответить и больше не понимал, что происходит со мной, поэтому весь, от кончиков ногтей до корней волос, обратился в слух. Я точно знал, что никогда прежде так не слушал. То, что я называл слушанием раньше, существенно отличалось от нынешнего процесса. Тогда уши делали свое дело, мысли своё, память вела безупречную регистрацию, но то, что меня интересовало, все равно располагалось не здесь, хотя где именно, я не знал. А сейчас для меня не существовало ничего, кроме нее, кроме слов, в которых она растворялась.

– Ты уже кое-что обо мне знаешь, Лео. Ты знаешь, что я мечтала тебя убить. Прошлой ночью, когда исчезли страх и стыд, мне казалось, я смогу это сделать, но сейчас я понимаю, что нет. Отчаянно хотеть – вот всё, что я могу. Но я верю, что удерживает меня не страх наказания. Может, потом я все тебе объясню. Сейчас я хочу поговорить о другом. О детях – и выводах, которые я сделала. Мне нужно многое сказать. Из того, о чем я никогда не решалась говорить раньше. Я начну с самого начала, с Оссу.