Каллокаин

– Может быть, такие матери и вырастят новый мир – неважно, мужчины они или женщины, и есть у них дети или нет. Но как их найти?

Именно в это момент я резко очнулся, встал и подумал о Риссене, который всегда знал, что скрыто у меня внутри, и осторожно пытался показать мне это, пока я не приговорил его к смерти. Я громко застонал и крепко прижался к Линде.

Глава восемнадцатая

Я приехал в полицейское управление за час до начала работы. Каррек согласился меня принять.

Я понял, что мне действительно оказали дружескую услугу, раз ради этой встречи он явился на службу раньше, не зная при этом ничего о цели моего визита. Видимо, он рассчитывал, что это будет нечто совершенно иное, нежели то, с чем пришел я – разоблачение мощной шпионской организации или что-то подобное.

– Я… я поставил этот знак на… – начал я заикаясь.

– Ни о каких знаках мне ничего не известно, – произнес он внятно и холодно. – Боец Калль, что вы имеете в виду?

Я сообразил, что он предполагает наличие свидетелей. В стенах полицейского управления наверняка тоже протянуты провода, и в каждом помещении есть око, так что при определенных обстоятельствах даже шеф полиции должен вести себя осмотрительно. Я вспомнил слухи о Туареге, передававшиеся шепотом.

– Я ошибся, – произнес я (как будто это могло что-нибудь изменить!). – Я имею в виду… я хочу сказать, что я послал донесение. И я намереваюсь… попросить разрешения просто его забрать.

С предельно дружелюбной миной Каррек набрал телефонный номер, велел принести папку с донесениями и нашел среди них мое. Я очень долго ждал вердикта, а когда Каррек наконец поднял на меня взгляд, в его глазах сверкнула искра.

– Невозможно, – произнес он. – Даже если бы указанное лицо не успели арестовать, а это уже случилось, полиция не упустила бы донесение с такой безупречной мотивировкой. Ваша просьба отклоняется.

Я посмотрел в его напряженное и неподвижное лицо, оно ничего не выражало. Либо за нами наблюдали, и Каррек не решался демонстрировать благосклонность к моим мольбам, особенно после моего идиотского начала. Либо я уже в опале. К чему Карреку колеблющиеся рядовые сотрудники!

Как бы то ни было, поговорить с боссом полиции откровенно я не мог.

– В таком случае, – произнес я, – мне бы хотелось… попросить, чтобы… ему хотя бы сохранили жизнь.

– Решения подобного рода принимаю не я, – холодно ответил Каррек. – Приговор ему вынесет судья. Кстати, могу известить вас, что судья по этому делу уже назначен, но я не имею права называть его имя, поскольку это было бы преступной попыткой заранее повлиять на суд.

У меня подкосились ноги, и я схватился за столешницу, чтобы не упасть. Каррек этого не заметил или сделал вид. «Если за ним наблюдают и он не может подтвердить прежнее дружеское расположение, то есть шанс, что потом он все равно мне поможет тайно», – судорожно думал я. И это всего лишь игра. Я же так на него надеялся.

Я выпрямился, а Каррек злобно усмехнулся и с медоточивой вежливостью произнес:

– Возможно, вам будет интересно узнать, что инъекцию каллокаина по делу Эдо Риссена будете проводить вы как ближайший кандидат, поскольку обычный исполнитель этой процедуры сам под уколом. Можно было бы привлечь кого-либо из участников курсов, но честь решено оказать вам.

Позже я заподозрил, что идея привлечь меня пришла ему в голову именно тогда. Возможно, этим жестким маневром он хотел меня образумить или просто хотел меня уколоть.

Что бы им ни двигало, но вышло все именно так. После обеда, максимально загрузив заданиями курсистов, я явился в следственный отдел для проведения исследования по делу Эдо Риссена. Первая половина дня выдалась настолько хаотичной, что мне несколько раз хотелось уйти с работы, сославшись на болезнь. Но я остался, потому что хотел и потому что должен был присутствовать при исследовании и вынесении приговора Риссену – не столько, чтобы повлиять на ход судебного разбирательства (вряд ли мне это удалось бы), сколько, чтобы еще раз увидеть и услышать человека, которого я так сильно боялся и, как мне казалось, ненавидел.

В зале для допросов уже собралась изрядная толпа. Я увидел судью, военного в высоком чине, рядом с ним сидели два секретаря, которые смотрели в пустые блокноты, и люди в военно-полицейской униформе, видимо, эксперты-консультанты: психологи, специалисты по государственной этике, экономисты и другие. Вокруг восходящим полукругом расположились участники курсов, ученики самого Риссена, облаченные в рабочую одежду. Поначалу их лица показались мне белесыми пятнами над скоплением униформ. Но я решил проследить за их реакцией и с усилием сосредоточился на нескольких лицах, однако все они были похожи на маски. Я выпустил их из вида, и очертания снова расплылись. В этот момент открылась дверь, и в зал ввели Риссена в наручниках.