Камень в моей руке

Сестра Филди вспыхнула и ничего не ответила.

Мы заскочили в спальню только для того, чтобы взять сменный комплект одежды. Затем сестра Филди привела нас в один из полутемных закоулков дальнего крыла корпуса. Парни друг за другом исчезали за массивной дверью с бронзовыми заклепками. Наконец, дошла очередь и до меня. Переступив порог, я проморгался, чтобы привыкнуть к яркому мертвенному свету, который рассеивался в огромных зеркалах. По полу, покрытому белой плиткой, при каждом моем шаге разлетались клочья разноцветной шерсти. У меня сразу засвербело в горле, точно мне в рот затолкали вязаный шарф.

— Побыстрее, молодой человек, — сварливо произнес невысокий сухопарый старичок в огромных очках, указывая на кресло перед зеркалом. Я сел, и он в два счета обрил мою голову машинкой. Это было прохладно и немного щекотно. Я сперва даже не узнал свое отражение без взлохмаченных черных вихров. На ощупь голова напоминала теперь мамину любимую сумку из замши. И странное дело — избавившись волос, я почувствовал себя легко и свободно, точно сбросил лишний груз. В голове не было ни одной мысли — тихо-тихо и спокойно. Я еще раз провел ладонью, привыкая к новым ощущениям.

— В ту дверь, — направил меня старикан и выглянул за новой добычей.

В следующем зале располагалась раздевалка. Вдоль стен стояли деревянные лавочки, на крючках висела одежда. «Надо как-то запомнить свое место, а то возьмешь чужую одежду по ошибке», — подумал я, озираясь.

В душевой все было в клубах пара. Я нашел свободный душ и с наслаждением встал под обжигающе горячие струи. Отрегулировать температуру было невозможно: вентелей попросту не было — как только в кабинку кто-то входил, срабатывал датчик движения, и сверху била сильная струя. Многие ребята, корчась и подвывая, только наспех ополоснулись. Я же закрыл глаза и представил, что стал межпланетным шаттлом. И сейчас, пройдя сопротивление плотных слоев атмосферы, выйду в открытый космос. И буду парить среди звезд — свободный, огромный, поблескивая серебряной обшивкой.

— Лис, ты идешь? — голос Бруно было еле слышно из-за шума воды.

— Нет, еще отмокаю. Ты иди, — отмахнулся я.

Наверное, я простоял под душем с полчаса, а то и дольше. В раздевалке уже были незнакомые ребята, а на крючках висела одежда другого цвета — ядовито-желтого.

— О, кто это тут припозднился? — осклабился один из них. Я почувствовал, как покрываюсь липким потом. И дело не в том, что их было пятеро, а я один. Я был голый. И это словно лишало меня силы, воли, быстроты реакции. Неловко прикрывшись рукой, я дернулся к своей одежде. Но опоздал — двое уже начали перекидывать мои вещи, разбрасывая их по всей раздевалке. Такая злость взяла — просто слов нет. Я зарычал, как цепной пес и бросился прямо на них, молотя кулаками, куда придется. И тотчас же сам схлопотал удар под дых и свалился, споткнувшись о лавку. Удары и пинки сыпались со всех сторон. Я свернулся, стараясь прикрыть коленями живот, и закрыл руками голову. Наконец, отморозкам, видимо, надоело пинать мое скрюченное тело, и они с хохотом удалились. Все тело ныло, на боках, ногах, руках наливались лиловые кровоподтеки. Но это ерунда, синяки заживут, гораздо больше меня беспокоило, добрались ли они до правого ботинка, куда я положил очки. Если они разбились, мне кранты — я превращусь в беспомощного слепого котенка. Я заметил правый ботинок под шкафчиком и подполз к нему, морщась от боли. Очки были целы!

Ухватившись за лавку, я медленно поднялся и поковылял в душ. Вода ошпарила ободранную кожу, словно кипятком. Кое-как ополоснувшись, я вернулся в раздевалку. На лавках сидело несколько мальчишек. Они встретили меня затравленными взглядами.

— Кто это его так? — услышал я шепоток за спиной.

— Бешеный Гуго, его шайка.

— Совсем озверели.

Я натягивал майку, закусив губу от боли, когда почувствовал, что рядом кто-то стоит. Обернулся: щуплый, обритый наголо пацаненок лет восьми протягивал мне брюки, которые Гуго и его дружки зашвырнули на шкаф.

— Спасибо, — пробормотал я, не глядя на него. Я не нуждался в сочувствии ни этого заморыша с цыплячьей шеей, ни кого бы то ни было.

Кое-как добрел до спальни. Там было пусто. Наверное, все наши были на ужине. И хорошо. Ради возможности побыть одному хоть пару минут я готов был примириться с голодом. Стараясь не совершать резких движений, я опустился на кровать и лег, накрывшись одеялом с головой. Через какое-то время послышался гул оживленных голосов.

— Он исчез, вот увидите. Нельзя ходить по коридорам корпуса в одиночку.

Голоса все приближались. Вдруг все смолкло.

— Давай, ты! — шепнул кто-то, и я почувствовал, как меня осторожно тронули за плечо. Я утробно зарычал: во-первых, он ненароком коснулся свежей ссадины, а во-вторых, мне просто захотелось разыграть этих простаков. Раздался грохот и отчаянный вопль. Я высунул голову из-под одеяла, довольно ухмыляясь. Однако при виде моей физиономии у парней вытянулись лица, как если бы они действительно увидели перед собой что-то страшное.

— Лис, что с тобой стряслось? — прошептал Бруно.