Каменное сердце

— Сперва я никак не мог добиться от нее толку, — продолжал мой собеседник. — Бедняжка смотрела в одну точку, тяжело, со свистом дышала, но при этом упорно молчала. Потом она произнесла: «Пожар, пожар в плавильне!» Выбежав наружу, я закричал, поднимая тревогу, и вскоре половина Рольфсвуда уже мчалась к домнице. Сам я остался с Эллен. Потом мне сказали, что к тому времени, когда люди добежали туда, весь двор был объят огнем. От мастера Феттиплейса и его работника Питера Гратвика осталась лишь горстка обгорелых костей. Упокой Господь их несчастные души!

— Старый Харриданс сказал мне, что после пожара Эллен перебралась к вам. Так?

— Да. — Отец Джон поднял голову. — Но ничего непристойного здесь не было: я пригласил пожить у меня также и мамашу Райт, одну из служанок Феттиплейсов.

— И как долго Эллен оставалась у вас?

— Почти два месяца. Несчастная девушка так и не пришла в себя после ужасных событий той ночи. Сначала она почти все время молчала и ничего не рассказывала о происшедшем. Когда мы ее спрашивали, Эллен начинала плакать и даже кричать. Это встревожило нас. Если в мою дверь кто-то стучал, бедняжка вскакивала с места и с криком бросалась в свою комнату. Позже, через некоторое время, она стала способна понемногу разговаривать о самых обыденных вещах, о погоде и тому подобном, но только со мной или с мамашей Райт. И она упорно не хотела выходить наружу… На все мои предложения девушка только начинала отчаянно мотать головой. Она наотрез отказывалась видеть кого бы то ни было. Даже молодого человека, которого молва прочила ей в женихи, мастера Филиппа Уэста, хотя он и приходил несколько раз. По лицу его было видно, как юноша расстроен. Думаю, он любил ее.

— Папаша Харриданс говорил, что потом он ушел служить на королевский флот.

— Да, вскоре после того случая. Думаю, причиной этого стало разбитое сердце. Видите ли, говорили, что Филипп Уэст как раз собирается сделать Эллен предложение. Его семья выхлопотала для него какую-то должность при королевском дворе. Он часто бывал в Лондоне, однако в то лето король, объезжая страну, прибыл в Сассекс, и мастер Филипп уехал в тот день ко двору.

— Секфорд печально качнул головой. — Старый Феттиплейс был бы доволен их браком, ибо Уэсты — состоятельные землевладельцы. Ну и к тому же мастер Филипп был очень симпатичным молодым человеком.

— А семейство Уэст по-прежнему проживает здесь?

— Отец Филиппа Уэста скончался несколько лет назад. Филиппу принадлежит в наших краях весьма внушительная собственность, однако все управление он оставил в руках своей родительницы, миссис Беатрис Уэст, и бывает тут, только когда возвращается домой с моря. Миссис Уэст женщина достойная. Живет в большом доме за городом. Сам Филипп приезжал на побывку в прошлом месяце, когда его судно пришло в Портсмут. — Священник посмотрел на меня. — Я слышал, что там собрались все корабли короля и что сам он направляется туда, чтобы произвести смотр. — Затем викарий печально покачал головой и заключил: — В ужасные времена мы живем, сэр!

— Полностью с вами согласен.

— Я видел Филиппа Уэста в прошлом месяце, когда он проезжал верхом по улице. Это по-прежнему симпатичный мужчина, только теперь уже не очень молодой и довольно суровый. — Секфорд внезапно встал. — Простите меня, сэр. Я дал себе зарок не пить крепкого пива до тех пор, пока тень этой вишни не коснется калитки. Однако все эти воспоминания… — Шагнув к буфету, он взял две оловянные кружки. — Не выпьете ли вы со мной, сэр?

— С удовольствием составлю вам компанию.

— Благодарю вас.

Он налил пива из кувшина, осушил свою кружку в несколько глотков и заново наполнил ее, после чего передал мне мою и тяжело опустился в кресло.

— Собственно, выпивать я начал после того, как увезли Эллен. Все это казалось мне настолько жестоким… сгоревшая плавильня, бедная свихнувшаяся девочка… А мне нужно проповедовать, что Бог милосерден. — На обрюзгшем лице священника появилось выражение великой печали.

— Итак, Эллен была единственной свидетельницей происшедшего несчастья? — осторожно спросил я.

Джон Секфорд нахмурился:

— Да, и коронер очень настойчиво пытался получить ее показания. — Голос его сделался резким. — Миссис Уэст также хотела услышать их, чтобы избавить своего сына от воспоминаний о случившемся и чтобы прекратить толки среди местных жителей. А Уэсты были способны посодействовать карьере коронера Приддиса. Он всегда отличался непомерными амбициями, наш бывший коронер, — с горечью заключил священнослужитель.

— Я слышал о Приддисе, — сказал я. — Теперь он сэр Квинтин, хэмпширский феодарий. Обладает известной властью.

— Да, так говорят. Его родители были простыми йоменами, однако имели честолюбивые намерения в отношении своего сына и потому послали юного Квинтина учиться юриспруденции. — Викарий вновь осушил кружку. — Честолюбие, сэр, на мой взгляд, сродни проклятию… оно делает людей жестокими и холодными. Нужно оставаться в том положении, в которое Бог изначально поставил тебя. — Он вздохнул. — Хотя, быть может, вы не согласитесь со мною.