Каменное сердце

— Думается, я уже никогда не сумею стать прежним, — вздохнул я. — Похоже, эта трагедия сломала меня.

— Вы всегда отличались здравым смыслом. А потому со временем наверняка сможете стряхнуть наваждение и увидеть все в правильном свете, — заявил мой помощник.

— Надеюсь на это, Джек. Ох как надеюсь!

На следующее утро мы выехали пораньше. Начинался очередной жаркий июльский день. Когда мы вышли из сарая, сердце мое невольно заколотилось.

— Корабли остаются на прежних местах, — заметил Барак. — Французы сегодня не посылали вперед галеи.

Я посмотрел вдаль. Флот, как и раньше, стоял на якорях в Соленте, и к нему присоединилось несколько маленьких кораблей. Не хватало одного судна — самого громадного. Хотя сердце мое уходило в пятки, я заставил себя смотреть на воду.

— Отсюда мачты не видны, — негромко сказал Джек.

— А семьи погибших известят об их смерти? — спросил я. — Рота Ликона пришла из Хартфордшира.

Мой спутник посмотрел на корабли:

— Они не станут никого извещать. Когда все закончится, вернувшиеся по домам солдаты расскажут все родственникам погибших.

— Ну, тогда я сам сообщу о трагедии родителям Ликона, съезжу в Кент. Боже милостивый, я должен сделать для него хотя бы это!

— Давайте-ка сначала закончим свое дело и вернемся в Лондон, — негромко отозвался мой друг.

Мы направились к гостинице, в конюшне которой оставался Нечет. Рота усталых с виду солдат прошла мимо нас к причалу. Приглядевшись к их лицам, я спросил:

— Когда ты вчера ходил в город, то, надо думать, никаких следов Эммы там не заметил?

— Я поспрашивал кое-кого, в том числе стражу при воротах. Никто из них не запомнил стриженого паренька в рваной рубашке. Думаю, Эмма уже далеко отсюда.

Забрав коней, мы выехали через городские ворота: я покидал Портсмут, на сей раз низко склонив голову, не имея сил посмотреть назад. Оставленные ротой Ликона палатки уже занимали другие солдаты. Переведя коней на легкий галоп, мы поскакали на север по острову Портси и через мост над грязной протокой выехали на материк, в Хэмпшир, а потом свернули налево, к Портчестерскому замку. Я все время отворачивался от моря: у меня просто не было сил смотреть туда.

Теперь я не имел никаких рекомендательных писем, никаких полномочий, позволяющих попасть в замок. Обращаться к Уорнеру я не смел. Однако, оказавшись лицом к лицу со стражей у рва, я обнаружил, что страх и самоуничижение оставили меня, уступив место привычным адвокатским хитростям и уловкам. Я поведал часовым — достаточно убедительно, — что, будучи сержантом юриспруденции, исполнял личное поручение ее величества королевы на корабле «Мэри Роуз». Я сумел бойко произнести название судна, хотя внутри у меня все так и оборвалось.

Я рассчитывал на то, что речь моя произведет впечатление на дежурного офицера, однако он с сомнением посмотрел на меня:

— Интересно, что потребовалось адвокату на борту «Мэри Роуз»? Сегодня по Портсмуту тучами шляются всякие оборванцы, утверждающие, что якобы чудом спаслись с затонувшего корабля. По большей части эти мошенники надеются получить пенсион. Но если вы адвокат, где ваша мантия?

— На дне Солента! — рассердился я. — Еще раз говорю вам, я был на этом судне, и картина его гибели будет преследовать меня до конца дней! А теперь отнесите это письмо королеве, дело не терпит отлагательств. Она примет меня. А если вдруг откажет, можете бросить меня в ров, возражать не буду.

Стражник вновь посмотрел на меня скептически, однако все-таки поручил солдату отнести мое послание. Барак хлопнул меня по плечу.

— Так-то оно лучше, — проговорил он с заметным облегчением в голосе. — Отлично: вижу, вы приходите в себя…

Я не ответил. Вид этих солдат живо напомнил мне о Ликоне, о его роте и о столбах брызг, в которых они уходили на дно. Перехватив поводья Нечета, я вдруг заметил, что костяшки моих пальцев побелели.

Спустя полчаса меня проводили в богато украшенную палату. Джеку было велено ждать во дворе. Королева, сидя за столом, что-то писала. Как всегда, общество ее разделяли две камеристки, вышивавшие в эркере. Они поднялись и поклонились. Роберт Уорнер стоял возле своего стола. Он сердито смотрел на меня, пока я низко кланялся ее величеству. Екатерина же встала, и я заметил, что она выглядит такой же напряженной и утомленной, как и прежде.

— Стражник сообщил мне, что вы, Мэтью, были на «Мэри Роуз»? — благосклонным тоном спросила она.

— Именно так, ваше величество.

Я обнаружил, что к моим глазам прихлынули слезы.

По кивку королевы Уорнер проводил меня к креслу. Сложив руки на груди, Екатерина Парр посмотрела на меня сверху вниз.

— Что случилось? — спросила она негромко.

Я глубоко вздохнул, и какое-то мгновение слова просто не шли с моего языка.

— Извините меня, ваше величество. Я так стремился сюда, но теперь, нижайше прошу в этом прощения, не могу говорить, — выдавил я наконец. Голос мой дрогнул.

— Успокойтесь, Мэтью. — Королева дала знак одной из камеристок. — Розамонда, принесите немного вина.

Через пару мгновений я взял себя в руки и заговорил: