Камеристка

Альва почувствовала необходимость объясниться, пока не поздно.

Разговор вышел в тот же день, когда дворецкий, как обычно, принес чай в её комнату.

— Присоединишься?

По лицу Баля нельзя было определить реакцию на такое внезапное предложение, но его движения, всегда чётко отточенные, стали несколько неловкими. Слегка поклонившись, он сел в соседнее кресло.

С неестественно ровной спиной разлил чай по чашкам и придвинул одну к себе.

— Я тут задумалась, — Альва запнулась, наблюдая, как парень молча насыпает ей три ложки сахара. — Откуда ты знаешь точное количество? Разве я когда-либо говорила?

— Простая наблюдательность, госпожа. Прошу простить, если позволил себе лишнего.

Баль двинулся, будто собираясь встать, но она схватила его за руку.

Дворецкий вздрогнул. Альва никогда не позволяла себе телесного контакта со слугами, за исключением Сирши, но та была её первым доверенным лицом.

Однако Баль тоже не был просто дворецким.

Она была старше на четыре года. Он был ещё невинным ребёнком, когда к ней впервые притронулся мужчина.

Альва не понимала его чувств, но жалела, что не может ответить взаимностью. Помимо прочих многочисленных достоинств, Баль был действительно красив, и его преданность подкупала.

Королева вздохнула.

— Мне очень жаль, что все эти годы я даже не подозревала о твоих чувствах, — она грустно улыбнулась и слегка сжала его ладонь, видя, как Баль сжимает челюсти и отводит глаза. — Ты дорог мне. И я хочу, чтобы ты знал: мне было видение… — их взгляды наконец встретились. Его глаза зелёные, как летняя трава. Альва сделала паузу.

— Скорее всего я не переживу этой битвы.

Лицо дворецкого исказила какая-то эмоция, похожая на боль. Он собирался что-то сказать, но Альва потянула парня на себя, так что ему пришлось опереться второй рукой о чайный столик, чтобы не потерять равновесие.

Королева со значением смотрела в зелёные глаза, стараясь придать веса своим словам, чтобы Баль даже не подумал её ослушаться.

— И, если это все-таки случится, я хочу, чтобы ты уехал из Крэннеста вслед за Сиршей. Только вы двое сможете поддержать друг друга.

— Моя Госпожа… — он опустился на колени и приложил её руку к губам.

Сирша неслышно прикрыла дверь. Этот момент, казалось бы, невинной близости между королевой и её слугой выглядел столь интимным, что камеристка не решилась их прервать.

Глава 17. Неизбежное

Увиденное в королевских покоях заставило Сиршу задуматься о правильности собственного выбора. Теперь девушка наконец поняла причины поведения королевы, столь странного и несвойственного ей. Она должна была умереть.

В душе камеристка жалела Баля и, вместе с тем, не понимала госпожу: если бы ей оставались считанные дни, Сирша наплевала бы на все правила и предрассудки.

Именно это она и делала, поднимаясь в гостевое крыло прямиком в спальню принца в одном халате поверх тонкой ночной рубашки.

Девушка подозревала, что Эйнар страдает, но наверняка гордость не позволяла ему показать это. Однако в ней царская кровь не текла, так что можно было разрешить себе кое-что безрассудное.

Не тратя время на стук, чтобы не дать себе опомниться, Сирша дернула ручку, и дверь податливо распахнулась.

Темно и пусто.

Разочарованно вздохнув, девушка легла на кровать и уставилась в потолок.

Она ведь даже не знала, во сколько Эйнар вернётся. И вернётся ли вообще? Может, ему больше по вкусу обращаться медведем и проводить ночи в лесу под открытым небом?

Сирша фыркнула этой глупой мысли. Вынужденное ожидание быстро охладило её пыл.

Она сама себя не понимала.

Очевидно, их влекло друг другу. Это чувствовалось с самого начала, ещё на Ниметоне. Сирша могла ощущать его присутствие, его взгляд. Словно воздух мгновенно тяжелел, стоило им оказаться в одной комнате. А ещё эти сны…

Девушка встряхнула головой. Лицо горело. Надо было чем-то себя занять. Отыскав на столе канделябр и какую-то книжку про оборотней, Сирша укуталась в плед и принялась читать.

Очнулась она уже посреди ночи: чтиво оказалось таким скучным, что камеристка заснула где-то на десятой странице. Свечи почти догорели, а, значит, было уже за полночь.

«Где его носит?»

Оглядевшись, девушка заметила на балконе слабый огонек.

Она вступилась в туфли и, пройдя через открытые двери, нашла Эйнара. Опершись локтями о каменную балюстраду, принц дымил трубкой.

Сирша оторопела, поняв, почему парня так долго не было: тренировки кончились и принц, судя по всему, недавно вышел из бани. На его загорелых плечах всё ещё лежало полотенце.

Сглотнув, девушка заставила себя отвести взгляд от обнажённого торса. Пауза затягивалась, и она с трудом выдавила:

— Давно пришёл?

Эйнар неопределённо пожал плечами, кивнув на трубку.

— Это уже вторая.

Он даже не обернулся. Камеристка переступила с ноги на ногу, поёжившись: несмотря на лето, ветер был достаточно холодным. Скользнув взглядом по спине Эйнара, она сдержалась, чтобы не пойти за его рубашкой.

— Почему не ложишься?

— Ты в моей постели, — принц сделал паузу, чтобы снова затянуться. — И это чревато… Последствиями.