Камертон

– Не приглашали, – согласился с широкой улыбкой он. – Возможно, нам в другой кабинет, вы нас направьте.

– Вы по какому вопросу? Войдите, хватит в дверях стоять.

Джуд шагнул за порог, Фотина молча присоединилась к нему.

– А вы куда, девушка? По одному заходим, – вновь приняла строгий вид сотрудница.

Мудрая Фотина не стала спорить и вышла в коридор.

– Я ваш коллега, нейтрал, мы приехали из Греции, – объяснил Джуд, улыбаясь. – В вашем замечательном городе остановилась моя сестра, сильфида, я хотел бы запросить помощи в ее поиске.

Дама спустила очки и посмотрела на Джуда испытующе.

– Вижу, что полукровка, – признала она. – А сестра, значит, сильфида. Это как вышло у вас так?

Он развел руками, словно извиняясь, что так вышло:

– У нас общая мама. Мой папа был человеком, он погиб давно, а сестренка родилась уже от другого папы, кромешника. Но она потерялась, я и хотел узнать, может, в вашей службе…

– Может, в нашей службе – что?

– Есть о ней данные. В последний раз ее видели в Солигоре.

– Значит, она тут. Возможно. Какие данные вам нужны? – Дама сердито потыкала в клавиатуру.

Джуд пожал плечами и достал из кармана паспорт.

– А какие у вас есть. Может, что-то по ее перемещениям… Есть у вас хоть что-нибудь?

Сотрудница придирчиво изучила документ, прочитав каждую страницу, сопоставила фотографию с физиономией Джуда и разве что отпечатки пальцев не затребовала для сверки.

– Нейтрал, значит, – заключила она, хотя об этом в паспорте, разумеется, не говорилось. – Ладно. Заполняйте заявление. Документики свои не забываем!

Джуд принял паспорт и вежливо переспросил:

– Заявление?

– Да. – Зашумел в дальнем углу старый принтер. – Сейчас я вам форму распечатаю, заполните заявление и будете ожидать.

– Чего ожидать?

– Пока его рассмотрят, чего же еще. И сообщат о возможности раскрыть запрошенные данные в установленные законом сроки.

– А установленные законом сроки у вас какие? – безнадежно спросил Джуд, пристраиваясь у ближайшего стола.

– Ответ дается в течение тридцати дней со дня регистрации письменного обращения. Излагаем суть обращения, фамилию-имя-отчество свое и сестры указываем, свой телефон и адрес электронной почты для официального ответа.

Джуд принял ворох бумаг.

– Черной ручкой заполняем, – предупредила сотрудница. – Если у вас нет черной ручки, вон там на пружинке висит. Только там стоя придется заполнять.

– А с учетом того, что я не по почте обратился, а сам пришел, никак нельзя запрос обработать в сжатые сроки? Просто посмотреть, есть ли у вас что по моей сестре, если в моем присутствии. Может, платно…

– Молодой человек! – обозлилась сотрудница. – У нас все по закону!

Глава 8

Первым опомнился Ян.

– Ты плачешь, – сказал он.

– Нет, нет.

– У тебя все лицо залито слезами. Эля. Прости.

Она вцепилась в его плечи – глупый мальчик все еще держал скрипку и смычок.

– Прости? – повторила она, не понимая.

Ян помотал головой, взметнулись темные волосы.

– Что это было?

– Импровизация, – сказала Эля.

– Ты не хотела танцевать.

– Я буду.

– Будешь?

– Я буду, обещаю. – Она дотянулась до его уха и прошептала: – Но только с тобой вместе.

Они стояли, слившись воедино, так что дрожь пронзила обоих.

Ян все же уронил драгоценную скрипку, а Элю прижал к себе.

– Эл-ля, – выдохнул он ей в волосы.

Так они и стояли, не в силах сделать шаг – ни назад, ни вперед. Только не здесь, где за ними следили птицы, и рыбы, и целый оркестр призраков, и тень огромного зловещего замка. Сердца бились в унисон, или у Эли в груди, в этой светлой пустоте, вовсе не было теперь сердца – может, она полагалась теперь на бухающий камертон в груди Яна, замирая и вздрагивая вместе с ним.

Эля дохнула Яну в ухо, потерлась носом и с удовольствием отметила, какой эффект это возымело. Он перехватил ее покрепче.

– Я же лучше скрипки, – сказала она, не задумываясь о том, что несет.

– Ты необычайное чудо, – согласился Ян. – Но со скрипкой я чувствую себя увереннее.

Эля хихикнула.

– Вопрос времени и опыта.

– Надо практиковаться, – серьезно отозвался Ян.

В подтверждение своих слов он погладил ее сзади по голой коже шеи, вначале кончиками пальцев, и тут же, едва ощутимо, ногтями. Все волоски на ее теле встали дыбом.

– Мультиинструменталист, – выдала она и услышала, как он улыбается в ответ.

– Не хочу, чтобы этот сон кончался.

– Он только начинается, – заверила Эля.

Отступив на шаг назад, Ян быстро поцеловал ее в уголок губ и снял свой перстень с черным камнем. Подхватил ее руку и надел перстень ей на безымянный палец – кольцо пришлось впору, будто его делали по мерке.

– Чтобы ты не забыла об обещании.

– Я-то не забываю, ни о чем и никогда, в отличие от некоторых, – огрызнулась Эля, рассматривая необычный камень.

– Это все, что у меня есть, – сбивчиво проговорил Ян, как бы оправдываясь. – Фамильное. Может, такое и нельзя, это перстень мужской, серебряный, и камень такой черный, но… Все же это кольцо.

Эля опустила вновь повлажневшие ресницы, с благодарностью впитывая все, что принес ей этот день. Никто никогда не сочинял для нее музыки, не пытался понять ее – и освободить. Послушать – и услышать.