Камертон Дажбога

Что же дальше? Как вести себя, чтобы не запутать нитей причинности еще сильнее, чем до этого? Кто посоветует? Кто направит в нужном направлении?

Звездный Корсар! Твоя торжественная риторика очаровательна, но как она бессильна перед рутинным лабиринтом Аримана. Владыка трехмерности пренебрегает любыми правилами и правами, а ты хочешь только свободного выбора и почти безумной веры. Здесь каждый атом на службе твоего противника. Что же противопоставить ему?

«Река Бытия едина для всех, для всего — почти неслышно отражаются в сознании слова. — Воды несут к Океану всех тех, кто радуется течению, и тех, которые противятся…»

Кто это? Неужели ответ Корсара? Или мои интуитивные глубины знают результаты тех обстоятельств, которые уже сложились?

За окном луна, звезды. Везде покой, только где-то за стеной слышен жалобный стон. Может, я зря беспокоюсь? Ведь Вселенная Аримана — титанический дурдом! Разве можно найти в ней логические закономерности и смысл функционирования? Мы с Гореницей радовались открытию тайны путешествий во времени?! Наивные мечтатели! Узнать, что тюрьма имеет еще мириады камер, о которых мы не подозревали? Это — большое достижение науки?

Впрочем… Может, в какой-то из камер тонкие стены, ветхие ограды или… древние подкопы? Надо верить ведущей звезде кармы. Кто готовится к бегству, тот приближается к такой возможности. Там, за пределами тюрьмы, есть друзья, они не предадут.

Сажусь к тумбочке. Запишу все, что думаю. Может, пригодится.

Снились странные сны. Тяжелые, тревожные. Какие причудливые сюжеты с участием Великих Учителей. Торжественная материальность казалась естественной, привычной. Мое мышление так трансформировалось, что сказочные события воспринимались как естественные, вероятные.

Я видел себя духовным искателем. Был одет в оранжевую накидку, больше ничего при мне не было. Знал, что где-то в высоких горах должен найти храм Будды. Шли годы, а может — целые жизни? Уставшая душа чувствовала, что надо мной пролетают века. Я видел множество городов, тысячи и тысячи людей плыло вокруг. Встречи, разговоры, споры, дискуссии. Величавые соборы, древние манускрипты, глубокомысленные утверждения жрецов, йогов, свами. А мое сердце было печальное, отчаявшееся, жаждущее чего-то необычного.

И вот, когда я состарился, когда высохшие ноги едва несли меня по земле, горная тропинка привела меня к экзотическому титаническому храму. Людей не было, в огромной зале плыла тревожная тишина. В центре возвышалась фигура Будды. Глаза Учителя прищуренные, на устах таинственная улыбка — ироническая или юмористическая?

У меня было такое ощущение, что Будда знает такое, о чем молчат все манускрипты, все наставники, все традиции. И это засекреченное знание очень смешное. Если бы люди узнали о нем, то они, возможно, хохотали бы сами над собой много веков. Я стоял перед каменной громадой Учителя, и эта мысль беспокоила мою совесть. А за ней являлся вывод моих вечных поисков: я ищу наваждение.

Но почему же, почему сердце дрожит в предвкушении чуда? Что-то должно произойти. Пространство вибрирует, словно насыщенно грозой.

Неожиданно из-за каменной скульптуры Будды появился юноша. Он посмотрел на меня и радостно, белозубо улыбнулся. Откуда, почему он знаком? И даже родной? Смуглое лицо, черные, а вместе с тем какие-то удивительно прозрачные глаза, редкая доброжелательность во взгляде. И я внутренним знанием понял: вот тот, кого я искал так долго! Это тот, кого назвали Буддой. Тот, кто впервые в мире разрубил паутину мистифицированного бытия, кто разорвал плен гипнотизма Мары.

Я осторожно сделал несколько шагов навстречу. Но он опередил меня. Протянув руки, стремительно приблизился, и я оказался в его объятиях. И почувствовал, что таю, исчезаю, сливаюсь с чем большим, простым, веселым.

Огненная молния ослепила, метнула меня в неизвестность.

И я проснулся.

Надо мной белел потолок. Снаружи доносились какие-то крики, шум. Где я? Куда попал? Переход от таинственной духовной мистерии к тривиальной обыденности был такой поразительный, что разум сначала не мог вспомнить, где находится мое тело?

Затем сознание прояснилось, и память бросила на меня обвал тяжелых тактов последних событий.

Мы в чужой реальности. Попали в сумасшедший дом. Необходима осторожность и бдительность. Прежде всего встретиться с девушками и выработать общую стратегию действий.

Рядом заскрипела кровать. Боковым зрением я увидел пожилого человека с длинной седой бородой и такими же волосами. Он сидел на кровати, надевал — как будто машинально — халат на худое тело и, закрыв глаза, медленно, торжественно говорил странные стихотворные строки:

— Много сказочников было.
Как радужное перевесло,
В небе памяти сказки
Далекие соединяют века.

Подняв руки к потолку, седой человек тяжело вздохнул и, покачав укоризненно головой, продолжал свой речитатив, будто обращаясь к кому-то одному ему видимому: