Камикадзе. Эскадрильи летчиков-смертников

– Да, – яростно прошипел Ока, – Богомол ни за что не упустит своей… Ну, вы сами знаете чего!

На нас постепенно начал наваливаться сон. Он окутал нас, как туман, когда дверь казармы вдруг распахнулась. В тускло освещенном коридоре прозвучали гулкие шаги, а через несколько секунд послышался страшный грохот. Испуганные, но очень-очень довольные, мы расползлись по своим койкам. Туго натянутая поперек лестницы проволока сделала свое дело.

На следующее утро Богомол появился с перебинтованным носом. Как обычно без единой тени улыбки на лице, он произнес:

– Я рад отметить, что некоторые из вас оказались превосходными шутниками. Хорошее чувство юмора часто помогает расслабиться. Все ребята из 4-й эскадрильи уже знали, что произошло.

– Сегодня, – продолжил сержант, – я тоже приготовил одну небольшую шутку. Просто для того, чтобы показать вам, что я внимательный человек и оценил ваши старания. Сегодня, пока стоит превосходная, теплая погода, во время физической подготовки вы наденете свою прекрасную летную форму. Смешно, правда?

Мы ждали этого с трепетом. Утром инструктор практически не наказывал нас. Определенно это было затишье перед бурей. Назначенный час наступил. Богомол сдержал свое слово и заставил нас облачиться в летную форму: легкие теплые комбинезоны, ботинки, кожаные шлемы, перчатки и рюкзаки с парашютами. Волны раскаленного воздуха дрожали над бетонной полосой, когда мы приступили к своей обычной гимнастике. Сначала комбинезоны служили как защита от жгучих солнечных лучей. Кто-то из ребят даже сказал, что нам всегда надо теперь выходить на занятия гимнастикой в такой форме. Я сильно в этом сомневался, потому что первые капли пота уже выступили у меня под мышками. Жара росла изнутри, не оставляя ни малейшей надежды на избавление от нее.

– Минут через пять ты поймешь, какую глупость сказал, – сообщил я одному из оптимистов.

– Да ладно тебе, Кувахара, – ответил он. – Не будь ты таким мрачным.

Когда мы выполняли отжимания, я процедил сквозь зубы:

– Через минуту ты все поймешь, дружище.

– Ничего подобного!

– Дурак!

– Сам болван!

С того момента, как я приехал в Хиро, никто еще не называл меня болваном. Страшно разозлившись, я поднялся на ноги:

– Вставай, щенок! Сейчас мы посмотрим, кто из нас болван!

Парень послушно встал и вызывающе улыбнулся. Я ударил его изо всех сил и тут же сам потерял равновесие. Сцепившись, мы упали на других ребят и неуклюже покатились. Раздались проклятия. Нас растащили. Ямамото схватил меня за руки.

– Хочешь, чтобы нас всех поубивали? – спросил он.

Среди нас сразу же появился Богомол с хлыстом в руках. Правда, эффект это возымело небольшой. Мы уже привыкли к побоям. Ожидая команды приступить к следующим упражнениям, я понял, какую совершил глупость. Внутри у меня уже все горело. Я задыхался. Горло пересохло. Капли пота скатывались со лба, заливали глаза, отчего все вокруг становилось туманным. Все мое тело дрожало, ноги подкашивались. Я не мог заставить себя посмотреть на Танаку, парня, с которым мы только что сцепились.

Когда гимнастические занятия стали подходить к концу, мы уже кипели в своих комбинезонах. Но потом начался традиционный бег по бетонной полосе. В тяжелой одежде было трудно даже просто двигаться, а тем более бежать по страшной жаре. Температура тела продолжала расти изнутри, а солнце вдобавок поднимало ее своими лучами снаружи. Перед началом бега я снял перчатку. Кожа на самом деле жгла мне руку. Мы заковыляли по бетонной полосе, а Богомол беззаботно катил за нами на своем велосипеде. Бетон и яркие солнечные лучи, казалось, тянулись перед нами бесконечно. Я вдругвспомнил слова нашего командующего: «Императорский путь – длинный путь. Он бесконечен. Конца ему не будет никогда».

«Длинный, длинный, длинный…» Слова начали повторяться у меня в голове. Заливавший глаза пот не позволял смотреть далеко вперед.