КамТугеза

Его стали приглашать на совещания где решались проблемы страны, а однажды, ему предложили кредит, на который он был должен выкупить активы огромного нефтегазового комплекса. После этого Семен ни в чем не чувствовал никакого контроля. Он жил, как и положено жить олигарху – самолеты, яхты, футбольные клубы. Никто не говорил, куда и на что ему тратить деньги. Лишь однажды, его попросили выдвинуть свою кандидатуру на пост президента страны, но за несколько дней до выборов, предложили снять. И все это время Семен чувствовал, что за ним кто‑то стоит. Потом его попросили взять в помощники незаметного серенького человека. И с этого момента Семен лишь выступал в Давосе, получал награды от правительства, но своими активами он так и не руководил. Да этого ему и не надо – для всех он был миллиардер, начавший с нуля.

Именно с этими чувствами он сейчас смотрел на Софью, торжествовал. Настал его час! Она стоит перед ним, готовая ко всему. Он не чувствовал пола под ногами. Ради этой минуты и стоило жить. Семен отошел к окну.

Улыбнувшись, позвал к себе Софью. Окно выходило на пьяный дворик, где час назад Томас познакомил Родиона с Катей. Сейчас там никого не было.

– Помнишь? – спросил он Софью. – Здесь мы первый раз поцеловались. Я купил это место и оставил все там так, как было тогда. Даже скамейка та самая.

Семен повернулся лицом к Софье. Она еще смотрела в окно и пыталась вспомнить, было ли на самом деле то, что говорил Семен.

– У меня на много лет сохранился на губах твой вкус. Как долго я мечтал это повторить…

И в этот момент Софья почувствовала, как она устала. Еще минуту назад она готова была лечь с Семеном в постель, но сейчас она поняла, что не сможет. В другое время она легко бы сделала все, что он захотел бы, но именно сейчас она была морально так истощена, что не могла притворяться. И тогда неожиданно для себя она решила сказать честно:

– Подожди, Семен! Я хочу честно тебе сказать. Я влюблена. Сильно влюблена в одного молодого художника. Ты же говоришь, что любил, поэтому ты поймешь… Только ты сможешь меня понять и мне помочь. Мне нужны деньги. Для тебя это ничего не стоит, а мы могли бы уехать с ним. Я буду молиться на тебя. А если получится, то попробую отдать их в самое ближайшее время. У свекра сегодня сердечный приступ был… – Софья говорила быстро‑быстро, проглатывая слова.

Семен понял – произошло непоправимое. В одно мгновение рассыпались в прах его мечты, все то, чем жил все эти годы. Только что его жизнь, как хрустальная ваза, упавшая с каминной полки, рассыпалась на сотни осколков. В эту секунду Семен умер. Живая была только его телесная оболочка – он дышал, говорил, но душа его умерла вместе со смыслом жизни. Семен пытался что‑то говорить Софье, но не понимал и не слышал себя. Как в замедленной съемке в немом кино. Мир рухнул. Семен видел ее глаза, смотрящие на него, как смотрят на бога, совершившего воскрешение мертвого. А он летел в пропасть, он видел, как Софья повернулась и пошла вниз. Он смотрел ей вслед, падая с утеса и слыша только ветер, летящий ему навстречу, зная, что внизу его ждут острые камни. Мир рухнул в одночасье.

Глава

24

Семен смотрел, как Софья быстро прошла по саду и вышла за забор.  Рингтон на телефоне несколько раз доигрывал до конца и начинался вновь, пока он нашел в себе силы ответить на звонок. Разговор был очень коротким.

– Семен Тимурович, начинаем завтра. Все документы у вашего помощника.

Неожиданно Семену стало легко. Так бывает у смертельно больного человека, который после трудной долгой борьбы за жизнь, наконец, смиряется с неизбежным. Ему пришла в голову смешная мысль, что он теперь зомби.  Ему больше нечего терять, его ничто не держит в этой жизни и не к чему стремиться. Он даже повеселел и вспомнил, как в «Жестоком романсе» Мягков‑Карандышев, вылезая из какого‑то люка на палубу теплохода, стреляет в Ларису из огромного пистолета. «Так не доставайся же ты никому! – повторил он его слова и рассмеялся. – Интересно, если бы у меня сейчас был какой‑нибудь карамультук смог бы я пальнуть в Софью? Наверное, нет. Хотя…»

Семен знал, что его помощник сейчас стоит у дверей и ждет вызова. А помощником у Семена уже лет двадцать был Аркадий Маркович, который работал еще у Ельцина. Аркадий, человек без возраста: пустые рыбьи глаза, тонкая прорезь рта, и пионерское излучение постоянной готовности ко всему, чтобы от него не потребовалось. «Будь готов! Всегда готов!» Но иногда в его интонации было такое, что он начинал сомневаться кто у кого помощник.

Семен посмотрел на дверь.

– Аркадий, – негромко позвал он.

В эту же секунду дверь открылась, и Аркадий с папкой в руках вошел в комнату. Они сели у небольшого столика. Помощник угодливо дождался, когда в глазах Семена появится готовность выслушать и начал доклад:

– У них все готово. Их митинг запланирован на 14.00. Наша задача не мешать: пусть сами начинают. Вот здесь их план мероприятий. Выступления… Концерт… Выступления… А в 16.00 у них назначен разгон митинга.

– Сами собрали и сами разгоняют? – спросил Семен.