Кандидат

– Да, – ответила она, продолжая запихивать вещи в сумку.

– Зачем ты пакуешь вещи? Мы уезжаем только после завтрака.

Когда девушка повернулась, мой живот скрутило так, словно меня ударили ногой с разворота. Ее покрасневшие глаза опухли от слез. Отбросив одеяло, я вскочил с кровати.

– Что случилось? Что-то с твоими родителями, братом или сестрой?

– Нет, с ними все в порядке.

– Тогда что?

Страдальческий вздох вырвался из ее груди.

– Мне так жаль, Баррет.

В груди появился страх.

– Ты о чем?

– Я просто больше так не могу.

– Но осталось всего две недели.

Девушка покачала головой.

– Я говорю не о кампании. Я имею ввиду нас.

Я нахмурил брови.

– Нас? А что не так с нами?

Она закрыла глаза, словно мучилась в агонии.

– Я не могу быть с тобой.

Легкие сдавило от ее слов, дыхание застряло в горле. Я чертовски уверен, что не ожидал услышать от нее такое. Когда оправился достаточно, чтобы говорить, возразил.

– Но я люблю тебя, и ты любишь меня – прошлой ночью ты сама это сказала.

– Да, я знаю.

– Так в чем может быть проблема?

– В тебе.

– Во мне? – когда Эддисон кивнула, я сказал, – ладно, я могу поработать с этим. Скажи, что я сделал и я исправлю это, клянусь.

– Все не так просто Баррет.

– Будет просто, если только ты дашь мне шанс.

И тогда я осознал, что никогда до этого не просил женщину дать мне шанс. Всегда все было наоборот.

Она подошла к кровати и села.

– Прошлой ночью я не могла заснуть, так что, в конце концов, отправилась на прогулку. Мне нужно было подумать о том, что ты сказал, о том, что мы оба сказали. Как бы я не пыталась, не могла проигнорировать ощущение, что все это просто влияние кампании, что почему-то твои чувства не были настоящими.

Какого черта? Она спятила?

– Теперь ты рассказываешь мне о моих чувствах?

– Это больше, чем просто твое понимание своих чувств. Мы не один месяц находились в ограниченном пространстве. Со временем мы хорошо научились заботиться друг о друге. Думаю, в какой-то момент, ты подумал, что твои чувства были романтическим и физическим воплощением любви, но, на самом деле, это просто была любовь к другому человеку.

– Это полная чушь! – Я встал перед ней.

– Может да, а может нет. Возможно, со мной то же самое. Я просто думаю, что люблю тебя, потому что мы прошли через все вместе.

– То, что есть между нами – не фальшивка. Все реально. Я знаю это, потому что ни разу в своей жизни ничего подобного к женщине не чувствовал.

Эддисон открыла рот и моргнула пару раз, но потом покачала головой, словно избавлялась от какого-то заклятия.

– Ты не представляешь, как сильно я хочу поверить тебе.

– Тогда поверь. Останься со мной, и я заставлю тебя увидеть.

– Я не могу.

– Почему ты так чертовски упряма? – прорычал я.

– Речь не только о подлинности наших чувств. В конце концов, я поняла, что независимо от того, что я чувствую, я не могу игнорировать твое прошлое.

О, чертовски прекрасно. Мое прошлое возвращается и кусает меня за задницу – снова.

– Позволь прояснить, ты не можешь быть со мной, не только потому что, по-твоему, я брежу о своих чувствах к тебе. Теперь ты уже обвиняешь мое прошлое?

– Ты плейбой, Баррет.

– Был. Я был плейбоем, больше нет. Люди могут меняться.

– Хотела бы я тебе верить. Однажды мне уже разбил сердце мужчина, который изменял мне, и я не хочу снова ступать на эту дорожку.

– Как я говорил тебе раньше, я никогда не изменял женщинам.

– И как я сказала тогда, ты ни разу не состоял в длительных отношениях. Что случится через полгода или год, когда я начну надоедать тебе и какая-то задница вскружит твою голову?

– Ты слепая? Все эти месяцы, когда мы были вместе в дороге, я хоть раз взглянул на другую женщину? Флиртовал с кем-то?

– Ты не мог из-за контракта и возможного ущерба для кампании. Что случится после дня выборов, когда кампания не будет иметь значения? – возразила девушка.

– Я поступал так не только из-за контракта. Я вел себя так, потому что был поглощен тобой. Я смотрел только на тебя и всегда так будет.

– Нельзя давать таких обещаний.

Я провел рукой по волосам.

– Мое слово хоть что-то значит?

Эддисон поднялась с кровати.

– Если бы.

– Что вообще происходит? Мы расстаемся, и ты просто уходишь?

– Если ты переживаешь из-за кампании...

– На это мне сейчас больше всего наплевать. В данный момент я больше сосредоточен на нас с тобой.

– За пределами кампании нас с тобой не существует, не по-настоящему.

– О, черт, существует.

Эддисон отвернулась, чтобы бросить в сумку последнюю вещь.

– Послушай, я обо всем позаботилась. Прошлой ночью я позвонила Берни.

– Позвонила?

– Да. Он помог осуществить план, – застегнув сумку, она повернулась ко мне. – Мы скажем, что пневмония, которая была у меня раньше, вернулась, и доктор прописал мне строгий постельный режим. Я опубликую из кровати пост в блоге, ужасно выглядя, и напишу, как сильно разочарована тем, что не могу участвовать в поездке последние две недели. Никто не догадается. Это будет ещё одна поддельная история в фасаде наших отношений.

Схватив ее за руку, я заставил девушку посмотреть на меня.

– Это не фасад, я люблю тебя, черт возьми.

– Пройдет время, и ты увидишь, что я была права.