Кандзявые эссе

Итак, 蝙蝠 (ко:мори) - и летучая мышь, и одно из названий складывающихся зонтиков: 蝙蝠 (ко:мори) или, если более полно, 蝙蝠傘 (ко:моригаса). А почему бы и нет? Разве не напоминает купол раскрытого чёрного зонта перепончатые крылья летучей мыши? А то, что в японском языке существует несколько названий для зонтиков: 傘 (каса), 雨傘 (амагаса), 日傘 (хигаса), 蝙蝠傘 - (ко:моригаса) и так далее - так ведь и мы, независимо от того, какой подразумеваем зонт (складной зонтик, большой зонт, дождевик, зонтик от солнца, пляжный зонт, зонт продавца мороженого и тому подобное), в большинстве случаев всё это разнообразие называем одним единственным словом «зонт».

13.8. НЕМНОГО О ЯПОНСКИХ ПОСЛОВИЦАХ

То, что сегодня принято называть японскими пословицами, зачастую пословицами в привычном смысле этого слова вовсе не являются. С нашей неяпонской точки зрения некоторые из них было бы более естественно отнести либо к фразеологическим оборотам, либо к поговоркам, либо к афоризмам. Например, выражение 足下を見る («асимото[468] о миру» - смотреть под ноги) применяется, когда хотят сказать, что кто-то хочет воспользоваться чей-то беспомощностью[469]. А вот фраза 足下から鳥が立つ («асимото кара тори га тацу» - птица встаёт из-под ног) находит своё применение, когда что-то происходит неожиданно, в спешке (как гром средь ясного неба). Основная задача этой фразы - подчеркнуть спешность или неожиданность чьих-то действий. В разговоре и в текстах её частенько применяют в следующем виде: 足下から鳥が立つように (подобно встающей из-под ног птице), что по смыслу можно перевести на русский, в зависимости от контекста всего высказывания, «как на пожар», «как угорелый», «как снег на голову» и так далее.

Но если это только фразеологические обороты, что же тогда заставляет нас относить их к разряду пословиц (котоваза)[470]? Ответ до невозможности прост - к этому вынуждают сами японцы, ведь обе эти фразы были взяты не откуда-нибудь, а из сборника японских котоваза[471].

Нередко роль пословицы-поговорки-котоваза (эдакой короткой народной мудрости) играют различные выражения или фразы, взятые из известных буддийских или даоских текстов. Нынешний среднестатистический японец порой не только не в состоянии сказать, какой смысл несут в себе такие котоваза (сказывается оторванность фраз от древнего контекста), но и правильно воспроизвести их при чтении (в котоваза часто используются безнадёжно устаревшие грамматические конструкции и чтения кандзи)[472].

В этом плане характерным и при этом не самым «запущенным» случаем является пословица 足るを知る者は富む (тару о сиру моно ва тому). Обращает на себя внимание тот факт, что здесь, с одной стороны, использована более редкая форма глагола «быть достаточным» (тару, а не тариру), а с другой стороны, видно, что показатель винительного падежа を[473] относится не к существительному, как это должно было бы быть, а непосредственно к глаголу[474].

Но прежде чем продолжить размышления над этой пословицей, обратимся к личности автора первоисточника, из которого и процитировано это выражение, - выдающегося мыслителя древности, основоположника Даосизма, автора «трактата о Пути и Добродетели»[475], к самому Лао-Цзы. Для нас особый интерес представляет имя великого старца, ведь, если уж на то пошло, Лао-Цзы - это всего лишь дошедшая до нас из глубины веков транскрибированная запись его имени с китайского или даже, может быть, с древнекитайского языка.

На письме Лао-Цзы (Лаоси) записывается двумя иероглифами 老 (старик)[476] и 子 (ребёнок), что вместе, как вариант, может означать «старик-ребёнок» и по-японски звучит как «ро:си» (老子). Часто в переводах Лао-Цзы так и называют: «Старик-Младенец». Согласно одной из многочисленных легенд Лао-Цзы был рождён спустя 81 год (согласно другой - спустя 72, согласно третьей - спустя 62 года) после чудесного непорочного зачатия, причём уже при рождении его голову украшали белые, как у старца, волосы[477].

[老 - Старость, старик РО:_ро:, ои 6 (老 (125) старик)]

老人 (ро:дзин) -старик, старуха.

老婆 (ро:ба) - старуха, старушка.

老いる (оиру) - стать (сделаться) старым, постареть, достигнуть старости.

老ける (фукэру)[478] - постареть, состариться, выглядеть старым.

Но какой же всё-таки изначальный смысл заложил Старик- Младенец в выражение 足るを知る者は富む？ На ум приходит что-то вроде того, что «богат не тот, у кого много, а тот, кому хватает». В какой-то степени, наверное, данное выражение заключает в себе и этот смысл. Однако чтобы совершенно точно сказать, какая же именно мысль заключена в этой фразе, необходимо не только внимательно прочитать сам упомянутый труд, причём прочитать его в оригинале на древнекитайском, но ещё и понять, о чём, собственно, там говорится.