Каникулы на Тисовой (СИ)

— Как превратить мышь в табакерку? — пытается шутить он. Улыбка на его кровоточащих губах выглядит зловеще.

— Профессор Макгонагалл преподает трансфигурацию, Поттер, и к заклинаниям поиска не имеет никакого отношения. Попрошу профессора Флитвика позаниматься с вами индивидуально.

— Спасибо, профессор. Что бы я без вас делал.

— Оказались бы в больнице, Поттер. Вряд ли миссис Фигг следит за вами так пристально. Аппарировали когда-нибудь?

— Нет, сэр, — отрицательно качает головой он.

— Ну что же, все когда-нибудь происходит впервые. — Протягиваю к нему руку и прижимаю к себе.

Через секунду мы уже стоим в просторной гостиной миссис Фигг.

Поттер безропотно выпивает протянутые ему флаконы с кровевосполняющим и обезболивающим, а на вполне безобидную просьбу снять рубашку резко краснеет:

— А, может, не надо рубашку, сэр?

— А если у вас переломы или смещение позвонков? А синяки я тоже буду через рубашку смазывать?

Мои доводы неоспоримы. И Гарри понимает это. Вскоре злосчастная рубашка уже валяется на полу, а Поттер осторожно укладывается на диван. Какой же он тощий!

Провожу волшебной палочкой над его телом, вполголоса произнося диагностические заклинания. Слава Мерлину, никаких переломов нет.

Внимательно вглядываюсь в его лицо. Картина довольно удручающая. Левый глаз заплыл, под правым красуется огромный синяк. Губы разбиты. Порез на щеке и над бровью. Шрам тоже кровоточит. Призвав палочкой баночку с мазью, я не спеша, точными движениями пальцев втираю ее в проблемные участки. Поттер морщится, но молчит. Перехожу к груди. Несколько синяков. И ссадины на руках. А вот живот представляет собой одно красно-синее месиво. Немного приспускаю джинсы и медленно начинаю наносить мазь на поверхность поврежденной кожи. Гарри сцепляет зубы и почти не дышит. Я не дышу вместе с ним. Знаю, как это больно. Он молодец, держится достойно.

— Поворачивайтесь на живот, Поттер.

Он облегченно выдыхает и переворачивается, подкладывая руки под правую щеку.

Моя рука на мгновение застывает, как только я вижу красные кровоточащие полосы от ремня на худой спине мальчика.

— Поттер, кто сделал это с вами? — монотонно произношу я, стараясь не пугать его.

— А? Что? — удивляется вопросу Гарри.

— Ваша спина.

Наблюдаю, как непонимание медленно уходит с его лица, уступая место ужасу и, к моему глубокому разочарованию, стыду.

Знаю, сам вел себя также. Было даже страшно предположить, что кто-то узнает, расскажет другим, и они будут показывать на тебя пальцем и смеяться.

— Это неважно, — зло произносит Поттер, тут же пытаясь высвободиться из моих рук. Но я готов к такой реакции. Поэтому крепко держу его и не даю встать с дивана.

— Как хотите, — как можно более равнодушно произношу я. — Я не претендую на ваше откровение. Но все же позвольте еще один вопрос: директор в курсе ваших отношений с опекунами?

Аккуратно смазываю надувшиеся рубцы, продолжая силой удерживать Поттера в лежачем положении. Наконец, он прекращает попытки вырваться и еле слышно произносит:

— Я говорил ему, что не хочу жить с Дурслями. Просил оставить на лето в Хогвартсе. Ну или хотя бы отправить к Уизли. Он отказал.

— Не спрашивали, почему?

— Нет. Он вообще никогда не разговаривает со мной на эту тему.

— Хотите, я поговорю с ним? — неожиданно для Поттера предлагаю я.

Его следующий вопрос вводит меня в ступор:

— Зачем?

Гарри не хочет быть мне обязанным. Еще бы, три года мы были с ним на ножах. Все изменилось буквально несколько дней назад. Он только-только учится доверять мне, а я начинаю видеть в нем его самого, а не пресловутого Джеймса.

— Затем, Поттер, что ваши опекуны не должны так с вами обращаться. Это неправильно.

— Не надо, профессор. Это не ваше дело. Не вмешивайтесь. Будет только хуже.

Да, Гарри, ты прав. На первых порах будет намного хуже. Сейчас только ты и я знаем об этом. А позже в эту постыдную тайну будет посвящено намного больше людей, и не факт, что все эти люди примут твою сторону. Они будут поливать тебя грязью, шептаться за твоей спиной и всячески унижать. Но я знаю, малыш, что ты сильный, ты выдержишь, потому что я не смогу пустить все это на самотек. Я обещал твоей матери заботиться о тебе. Прости, что вспомнил об этом так поздно.

— Со спиной я закончил. Если надо смазать в других местах, ванная там. Держи. — Протягиваю Гарри мазь, одновременно наблюдая, как он краснеет.

Хватая баночку, Поттер скрывается в ванной. Минут на двадцать. Я в это время колдую на кухне. Достаю из холодильника вчерашнюю жареную курицу, ставлю вариться рис, нарезаю овощи в салат. Успеваю даже сервировать стол и вычистить рубашку Гарри.

Он же пару секунд недоуменно смотрит на дымящиеся тарелки, потом не торопясь одевает рубашку и направляется к двери:

— Спасибо за все, сэр. Я пойду?

— Нет, Поттер, я вас не отпускал. Садитесь. Пообедаете со мной. Отказ не принимается.

Гарри неопределенно пожимает плечами и осторожно опускается в кресло. Его синяки будут побаливать еще пару дней, и только потом исчезнут. Средство моментального избавления от них пока не придумали.