Каникулы Теши Закроватного. Теша в поисках клада

Где-то рядом изумлённо возмущалась мама Тохи Гавриной, буквально остолбеневшая при виде её стрижки. Неудивительно, учитывая, что Тоха в первый же день в лагере самостоятельно отрезала себе косы, а потом Ксюша попыталась, как могла, привести в порядок остатки её волос. К слову, сейчас они уже немного отросли, но по-прежнему торчали во все стороны. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем их удастся заплести в косы.

Что до самой Тохи, то она упорно прятала глаза и на все вопросы мамы отвечала до крайности рассеянно.

В шестом отряде никто не приехал только к Мите Гроссману, который жил слишком далеко, да ещё к Эле Мухтияровой. Её мама, по обыкновению, была в командировке, а папа – местный участковый – и без того частенько навещал лагерь (и чаще всего по милости «Искателей»). Зато к Диме Доброхотову родители приехали вместе. К слову, в первую секунду они приняли за своего сына Митю Гроссмана. И в самом деле, за прошедшее время мальчишки, которые и прежде чем-то неуловимо смахивали друг на друга, стали очень похоже разговаривать и жестикулировать. Вдобавок более низкорослый Митя вытянулся, а у темноволосого Димы выгорели на солнце волосы. Оба они изрядно загорели, и у обоих совершенно одинаково облупились носы.

В итоге как-то так получилось, что вместе с Димой Доброхотовым и его родителями по лагерю бродили, наперебой что-то рассказывая, не только Митя Гроссман, но и Эля Мухтиярова.

Алёна Гасанова с утра была мрачнее тучи. Она давно рассказала ребятам, что у неё не мама, а мачеха, и все, конечно, с ужасом представляли себе жуткую тётку из сказок про Золушку или Белоснежку.

– Вот моя мама была красивая, – рассказывала Алёна. – Вот как Катя! Я, правда, почти не помню её… Но у неё были светлые волосы и голубые глаза. А я в папу пошла, – здесь она обыкновенно тяжко вздыхала. – С этими жуткими чёрными волосами, как у вороны, и огромным носом!

Нос у Алёны, по мнению Миши, был самым обыкновенным. И ещё ему было не так-то просто представить себе ворону с волосами – хоть тёмными, хоть светлыми. Но не спорить же с девчонками по таким пустякам! Наверное, ей самой лучше знать.

На поверку Алёнина мачеха оказалась очень даже симпатичной молодой женщиной, которая искренне обрадовалась девочке, радостно расцеловала её и принялась расспрашивать о жизни в лагере. Папа Алёны больше помалкивал и всё время не спускал с рук совсем маленького мальчика – её младшего братишку.

Вика Незнамова водила своего папу по лагерю и, бурно жестикулируя, кажется, рассказывала какие-то леденящие кровь истории. Возможно, на этот раз даже правдивые. Однако папа слушал её привычно-рассеянно и только время от времени вставлял уместное: «Да что ты говоришь!»

Где-то рядом шумно возмущалась мама Лизы Исаковой, которой та, драматически подвывая и всхлипывая в нужных местах, тоже что-то рассказывала.

К Дёме Квасникову приехал отец вместе с одним из Дёминых старших братьев. Старший брат вместо приветствия первым делом отвесил младшему увесистый подзатыльник. Отец при этом только одобрительно ухмыльнулся, и Мише впервые стало жалко Дёму. Он подумал, что, наверное, непросто жить с такими братьями. А Дёме, похоже, приходится всё время доказывать своему папе и себе самому, что он тоже мужчина, взрослый и сильный… и некому объяснить ему, что для этого вовсе нет смысла задирать тех, кто слабее. К слову, заметив эту сценку, к семейству быстро подошла Ксюша и долго что-то убеждённо втолковывала Дёминому папе. Тот только сердито хмурился и пренебрежительно отмахивался.

Наконец все собрались в актовом зале на концерт. Тромбон как ответственная за мероприятие носилась туда-сюда со вздыбленными волосами. По случаю праздника она была одета в особенно пёстрое платье и гремела бессчётными разноцветными бусами. «Цыпляточками» и «котяточками» она, кстати, величала и приехавших к ребятам родителей.

«Искатели», исполнившие свой зажигательный «рич-рач» в самом начале концерта, сразу после басни «Свинья и дуб» в исполнении Коли Мирошина из четвёртого отряда, расселись в зрительном зале рядом со своими мамами и папами. А на сцене уже разворачивалось действие спектакля «Красная Шапочка». Никто из шестого отряда, кроме участвовавшей в представлении Маши Куковицкой, этого спектакля ещё не видел.

Как оказалось, известная сказка в обработке Тромбона претерпела немалые изменения. По спектаклю выходило, что Красная Шапочка – вовсе не такая уж доверчивая дурочка, как изображали её братья Гримм. Девочка, встретив Серого Волка, принялась убеждать его в преимуществах добрососедских отношений, а также вегетарианского образа жизни, и так расписывала восхитительные, ароматные и ещё тёпленькие пирожки с капустой, что Миша, который с утра отлично позавтракал, почувствовал, как рот наполняется слюной, а в животе начинает урчать.

– Сегодня маме пирожки особенно удались: нежнейшие, вкуснейшие, так и тают во рту! Вот, попробуй.