Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

От открывшегося мне осознания я отмахнулся, как от назойливой мухи.

Романтик хренов! Напридумывал себе… Давай, еще представь, что через тридцать лет вы вместе будете ходить в клуб для пенсионеров, танцевать рок-н-ролл и воспитывать внуков.

При чем здесь это?!

Энн расценила мое молчание по-своему.

— Я тебя не виню. Ты такой же заложник обстоятельств. Слава требует определенных жертв. И я знаю, что сама подписалась на это. Но я больше так не могу.

А вот это вышло совсем неожиданно.

— Ты… что?

— Я хочу поговорить с Полом. Чтобы расторгнуть контракт.

Это что значит, что я опять ошибался? Дело не в наживе, не в мечте… Тогда в чем?

— Это вряд ли получится, — решил попробовать отговорить ее. — Сегодня он просто взбешен, вот и решил тебя припугнуть.

— Но я-то мыслю вполне разумно. Я больше не хочу притворяться. И не хочу, чтобы тебе приходилось терпеть мое общество.

Что я мог сказать?

Что я впервые понял, что не хочу снова быть один? Что «липовая» девушка лучше, чем никакая? Или что она оказалась отличным другом?

Как последний дурак я произнес:

— Останься.

Зачем мне это?

Пошлет меня сейчас — и правильно сделает.

— Только если ты обещаешь, что изменишь свое поведение и больше не будешь резким и отстраненным. — Она помедлила. — И сострижешь эту львиную гриву.

Я усмехнулся и провел рукой по волосам. Не знаю, чем ей не нравится моя стрижка. Я привык.

— Я думал об этом, но с короткими не так весело. Их даже расчесывать не надо.

— Можно подумать, ты расчесываешься.

А вот это обидно.

Всё равно стричь не буду.

Пока к Энн вернулось хорошее расположение духа, решил воспользоваться ситуацией:

— Я знаю, куда мы поедем. И даже не думай спорить.

Она и не спорила. Расчёт оказался верным.

Когда кеб подъехал, я коротко переговорил с водителем — попросил сделать пару кругов, прежде чем выехать к Темзе, чтобы «запутать следы». Иначе мы за пять минут могли оказаться у спуска. И это вызвало бы у Энн определенные подозрения.

К счастью, большинство водителей в этом городе понятливые и за дополнительные пару фунтов исполнят всё молча и как положено.

Звонок Пола вырвал меня из только-только возникшего состояния равновесия.

Трубку поднял с большой неохотой.

— Ларри, Уэльс отменяется. Пиши песню. И завтра не забудь про Ирландию. Вылет в два часа дня, в аэропорте Дублина тебя встретят. Билеты оставлю в студии, — оттарабанил он и в конце грозно выдал: — Всё ясно?

— Я понял, — ответил сдержанно, радуясь тому, что «окно» всё же выдалось, и я успею поработать над творчеством. А еще, пожалуй, успею провести немного времени с Энн.

Мы сидели на спуске у Темзы, жевали хот-доги, рассказывали друг другу о своем прошлом. Вроде бы светская беседа, но я давно не разговаривал так ни с кем. Никто и не интересовался особо. И хотя я не люблю рассказывать про свое детство, к этой девушке как-то проникся доверием.

Кому-то же нужно доверять? Человек — существо социальное, и даже если ты помешан на своем деле и вполне довольствуешься компанией своих внутренних тараканов, иногда просто необходимо поговорить с кем-то близким по духу.

Я возвращался, подбросив Энн домой, и размышлял о прошедшем вечере. Улыбка не сползала с лица. Удивительно даже, как у нас получается понимать друг друга. Я со многими британцами, для которых эта среда и этот язык являются родными с рождения, не могу прийти к такому единодушию.

Это состояние — думать о чем-то (о ком-то!) кроме музыки так много времени, было непривычным и сбивающим с толку.

Я принял холодный душ, приглушил в комнате свет, включил телевизор… И всё равно думал о ней.

Хотел написать эсэмэску, узнать, спит ли она, но подумал, что уже слишком поздно, и нормальные люди, конечно же, видят уже пятый сон. А будить не хотелось. И сон всё не шел.

По телевизору шла какая-то мелодрама — я не особо стремился вникать в ее суть. Фоновый шум просто позволял мне расслабиться и добиться иллюзии не одиночества.

А потом мой взгляд зацепился за одну из сцен фильма — парень подобрался к окну своей девушки, забрался внутрь и положил цветы на кровать. И мне вдруг страшно захотелось совершить то же самое. Особенно если реакция Энн будет такой же бурной, как у героини этого фильма, вернувшейся в комнату и обнаружившей сюрприз. Ведь это здорово, когда ты можешь стать причиной чьей-то улыбки, подарить такие ослепительно-яркие эмоции.

В конце концов, сегодня ей изрядно пришлось претерпеть, и доза хороших эмоций не помешает. Вдруг она и впрямь решит расторгнуть контракт? Если честно, я уже слишком привык к ней. Сам не заметил, как это случилось.

Ну и, разумеется, ей, как любой девушке, хочется получать цветы и внимание. Она ведь «моя девушка», а я ни разу не уделил ей элементарного внимания.

Решено.

С этой мыслью, довольный от предвкушения завтрашнего сюрприза, я и отправился спать, продумывая в мелочах свой план. Нужно успеть до того, как отправлюсь в аэропорт, а еще в студию за билетами...