Каникулы в Лондоне

Я искупила вину через месяц. «Созрела». Явилась в студию с тортом и сертификатом в книжный магазин. Это всё, что я знала о Ларри — он любит читать, — и надеялась, что не прогадала.

Он сперва покосился с недоумением. Пришлось объяснять:

— Лучше поздно, чем никогда, — хмурясь и чувствуя себя полной дурой, пробормотала я. — Ты же вроде как мой парень. Спросят еще, что я подарила, придется выдумывать.

— М-м-м.

— А это вроде как в честь того, что тебе сегодня исполнилось двадцать три года и один месяц. Сегодня тебе исполнилось 277 месяцев.

Он засмеялся, покачал головой и чмокнул меня в щеку (наш первый поцелуй!).

— Спасибо. Давно собирался. Составишь компанию?

Этим же вечером после записи сингла, которая затянулась аж до одиннадцати вечера, мы отправились в круглосуточный книжный — огромнейший, в три этажа, и бродили там два с половиной часа. Я тоже обзавелась парочкой пахнущих краской изданий — за компанию. Ну и потому, что мне очень понравилось описание. И ещё потому, что нужно было постоянно совершенствовать свой английский (не только разговорный, которого у меня теперь стало достаточно), но и литературный. А что может быть лучше, чем парочка увлекательных сюжетов в оригинале?

Потом Ларри застыл у витрины с духами и кивнул мне:

— Пошли!

Он схватил какой-то мужской парфюм и, вдохнув его запах, радостно закрыл глаза и покачал головой.

— М-м-м, мой любимый. Давно его искал.

Надо сказать, что Ларри всегда отменно пах, и находиться с ним рядом в этом плане — одно удовольствие.

— А ты какими пользуешься? — спросил он.

Я осмотрелась, отыскивая любимую марку, и поманила его за собой.

Отыскав духи в нежно-голубом флаконе, пшикнула на руку и подставила ладонь ему под нос.

— Классные, — оценил он, изучая название.

Это было в самом начале нашего общения, когда мы ещё с трудом находили общий язык, поэтому данный выход куда-то без повода можно полноправно считать началом нашей дружбы, которая строилась очень непросто, но в итоге вылилась в нечто большее и стала крепкой.

У этой истории есть продолжение. Когда я один-единственный раз была дома у Ларри, возвращаясь в выделенную мне на время комнату после завтрака, ошиблась дверью. И попала в комнату Ларри. Здесь всё было довольно аскетично — ничего лишнего. Но я, вместо того, чтобы захлопнуть за собой дверь и пойти туда, куда надо, вошла внутрь и провела рукой по столу у окна, по кровати, подушке… Не знаю, зачем я это сделала. Может быть, уже тогда начала немного влюбляться в этого парня? А потом ощутила знакомый запах. Наклонилась и поняла, откуда он. Подушка Ларри едва заметно пахла духами, и это меня поразило.

Через минуту я вышла из комнаты, удостоверившись напоследок, что не оставила за собой следов, и лишь через пару дней, нанося на кожу свои духи, поняла, что подушка Ларри пахла моими духами! Объяснить это было практически невозможно. Не станет же он пользоваться женским парфюмом? Или у него кто-то был — девушка, которая пользуется такими же духами, как я? Но горничная сказала, что я первая девушка, которая побывала у Ларри дома. Оставался только один вариант: он специально купил и разбрызгал мои духи на подушку. Но это предположение казалось мне нереальным! Для чего? Чтобы чувствовать, что я радом? Да глядя на его лицо создается впечатление, что он и терпит-то меня лишь ради важного дела.

Этот ответ так и остался без вопроса, но теперь… Теперь мне кажется, что то сумасшедшее предположение могло быть правдой. Просто он тоже не знал, как ко мне относиться. Ко всему тому, что между нами происходило.

Я открыла глаза и перевела взгляд в окно иллюминатора. Облака были прямо под нами. Такие красивые… Пройдет всего полтора часа, и мы вновь окажемся на земле. Это так похоже на то, что было со мной. Совсем чуть-чуть в воздухе, и потом снова — на земле…

Сказка закончилась, Энн. Возвращайся домой.

Хотя какая ты теперь Энн? Ты снова Аня. Просто Аня.

Глава 47

В Москве было ветрено и дождливо.

Прежде чем войти в автобус, я отошла в сторонку, чтобы никому не мешать, и набрала номер подруги. Сердце бешено колотилось. Я не говорила Людмиле о своих планах, и теперь боялась, что она тоже меня осудит. С другой стороны, я достаточно хорошо знала свою подругу, чтоб быть уверенной — первым делом она поддержит меня и выслушает, а потом уже станет делать какие-то выводы.

Гудки тянулись, но подруга не спешила с ответом. Наконец на том конце провода раздалось:

— Привет, Анечка! Рада тебя слышать! Как погода в Лондоне? — по привычке затараторила она.

— Не знаю, — отозвалась я.

— Не знаешь? — опешила она.

— Я в Москве. Я вернулась, Люда. Совсем, — тусклым голосом поведала я, хотя собиралась вести себя, как ни в чем не бывало.

Повисла пауза. Видимо, подруга пыталась собрать мысли в кучу и переварить полученную информацию.

— Ну и ладно. Я уже так по тебе соскучилась! Ты где сейчас? Подъезжай к работе, я дам тебе ключи от квартиры, а вечером сходим куда-нибудь, отдохнем.

— Люд, ты не обижайся, но я вас с Костей стеснять не буду.