Каникулы в Лондоне

И мы, двое безумцев, вместо того, чтобы отправиться по домам спать, направились в студию, где нам не встретилось ни одной живой души, не считая охранника, который и вида не подал — наверно, давно привык к подобным вещам. Творческие люди, они ведь немножечко сумасшедшие… Иногда не немножечко. У всех по-разному.

— Ну что, — доставая гитару из чехла и устраиваясь на подоконнике, произнес Ларри.

— Сыграй, — тут же потребовала я. — Что-нибудь из новенького. Чего никто еще не слышал.

Он усмехнулся, а потом произнес:

— Ну ладно, ты сама попросила.

Тихие мелодичные звуки наполнили небольшую комнату студии. Я откинулась на спинку дивана, где обычно сидел Ларри, и смотрела на парня, не отрывая глаз. Его взгляд был устремлен на струны, и я тоже переместила свой на его длинные тонкие пальцы. И слушала его новую песню, которая точно станет главным медляком этого года.

До сих пор пытаюсь понять, как вышло,

Что мы перестали быть чужими друг другу.

В какой момент я впервые это понял?

И теперь готов повторять:

«Ты — всё, что мне нужно».

Никак не могу понять, когда ты притворяешься,

А когда бываешь искренней.

Теперь каждая мелочь имеет совсем иной смысл.

Никак не могу признаться,

Что ты — всё, что мне нужно.

По телу побежали мурашки. От голоса? Мелодии? Произносимых им слов? Что это? Похоже на наваждение.

Кажется, я даже дышать перестала, боясь упустить хоть единое слово.

Слова навсегда останутся словами,

Со сцены и через экран я пытаюсь до тебя докричаться,

Но все, что ты видишь — лишь яркая картинка, лишенная смысла.

Я просто прошу дать мне шанс

Показать тебе, что я чувствую.

Доказать, что ты — всё, что мне нужно.

Я не могла с точностью сказать, что эта песня посвящена мне, хотя мне так хотелось бы этого! Но это был такой романтичный момент: полночь в Лондоне, мы вдвоем в пустой студии, свет приглушен, и Ларри играет мне на гитаре пронзительную песню о любви.

А что, если я ни при чем? Что, если мне отведено место лишь в словах: «Все, что ты видишь — лишь яркая картинка, лишенная смысла»? Ведь он любит кого-то на самом деле. Не может не любить.

Меж тем Ларри закончил наигрывать проигрыш и перешел ко второму куплету.

До сих пор пытаюсь понять, как вышло,

Что ты стала приходить ко мне в снах.

Зачем мы прячем свой огонь в груди?

Мне приходится прорываться к тебе через мглу,

Чтобы крикнуть:

«Ты — всё, что мне нужно».

Слова навсегда останутся словами,

Со сцены и через экран я пытаюсь до тебя докричаться,

Но все, что ты видишь — лишь яркая картинка, лишенная смысла.

Я просто прошу дать мне шанс

Показать тебе, что я чувствую.

Доказать, что ты — всё, что мне нужно.

Я едва сдержалась от слез, но вовремя одернула себя. Нашла время!

Как только последний аккорд на пару мгновений повис в воздухе и растворился в тишине, я наконец-то вздохнула. Всё. Момент твоего мечтанья окончен, Энн. Пора возвращаться в реальность. Просто Ларри, как и тебя, заставили играть эту роль — изображать влюбленность. А на самом деле ты никогда не сможешь заинтересовать его, потому что вокруг много куда более достойных кандидаток на его сердце. И хватит об этом.

Я подняла глаза и улыбнулась, заметив его пристальный взгляд. Ларри явно ожидал моей реакции.

— Здорово, — хриплым голосом, через силу произнесла я и прочистила горло, прежде чем продолжить. Невинно так поинтересовалась: — Это посвящение?

— В каком-то смысле, — Ларри убрал гитару и распахнул окно, на время повернувшись ко мне спиной.

Холодный воздух растрепал его волосы. Сильные руки уперлись в подоконник и обнажили накачанные мышцы.

Я сглотнула и отвела взгляд.

Превращаюсь в фанатку. Дурной знак.

— А я всегда думаю, каково это: играть на музыкальном инструменте? И почему я не проявляла подобных стремлений в детстве?

Ларри повернулся и удивленно приподнял бровь.

— В чем проблема? Иди сюда.

Он закрыл окно, пока я в нерешительности переминалась с ноги на ногу, опять повернулся ко мне и, заметив мою заторможенность, сам подошел вместе с гитарой и сел на диван, забравшись прямо с ногами.

— Давай, садись. Прямо передо мной, вот сюда.