Капетинги. История династии (987–1328)

Ногаре поехал в Италию, чтобы сообщить папе о королевских планах. Бонифаций VIII, со своей стороны, был уже готов отлучить врага от церкви и изгнать его из рядов христиан. Посланник Капетинга направился в городок Ананьи в Лации, чтобы вызвать понтифика на собор, но агрессивных намерений лично против его особы не имел. Может быть, его побудил «сорваться» его приспешник Шарра Колонна, представитель римского рода, яростно враждовавшего с родом Гаэтани? В конечном счете ночью с 6 на 7 сентября 1303 г. в папскую резиденцию в Ананьи ворвалась настоящая «свора». Нанесла ли она преемнику Петра самые тяжкие оскорбления? Похоже, знаменитая пощечина, полученная понтификом, — это все-таки легенда. Ногаре удалось добиться, чтобы отлучение его повелителя не было провозглашено. В остальном Бонифаций VIII остался несговорчив и отстаивал положения, выдвинутые в «Unam Sanctam». Освобожденный жителями Ананьи, он вернулся в Рим, где вскоре, 11 октября 1303 г., умер. Его преемники, Бенедикт XI и Климент V, простили Филиппа Красивого, и Бенедикт XI отменил приговор об отлучении, грозившем королю. Церковь подчинилась капетингской монархии.

Поселение папы в Авиньоне могло даже создать впечатление, будто он согласился на опеку со стороны французского короля. На самом деле обосноваться на берегах Роны главу церкви вынудило стечение обстоятельств, и ни о каком «пленении» — мифе, который выдумали задним числом итальянцы и немцы, — речи не было. Непохоже, чтобы Авиньон был выбран заранее, и до самого 1334 г. этот выбор оставался под сомнением. Бертран де Го, архиепископ Бордоский, избранный папой под именем Климента V, собирался уехать в Италию. Тем не менее, уступив просьбе Филиппа Красивого, он согласился короноваться в Лионе 14 ноября 1305 г. Позже пересечь Альпы ему помешала болезнь, а потом процесс тамплиеров (с осени 1307 г.), потребовавший созыва собора во Вьенне. Чтобы подготовить это собрание, он поселился в Авиньоне, владении Анжу-Сицилийского дома, недалеко от Конта-Венессен, с 1274 г. принадлежавшего Святому престолу. Службы римской курии присоединились к нему в 1307 г. и обосновались в Карпантрасе. При его преемнике Иоанне XXII (1316–1334), бывшем епископе Авиньонском, папство прочней укоренилось на берегах Роны, хотя папа и обещал итальянским кардиналам вернуться в Рим. Обнаружились преимущества новой резиденции, неподвластной французскому королю, находящейся в «гармоническом центре христианского мира»[280], на соединявшей Северную Италию с Фландрией главной магистрали европейской торговли, и расположенной на сравнимых расстояниях — от 1200 до 1400 км — от Отранто, Лиссабона, Кракова и Эдинбурга. К тому же это способствовало расширению города — к подножию Домской скалы, которую венчали замок, собор и епископский дворец. Окрестности были приветливыми; на левом берегу Роны хлебные поля соседствовали с виноградниками. Эта плодородная и мирная земля была одним из самых приятных «мест изгнания».

Дело тамплиеров

Авторам некоторых недавних исследований, таких как, например, «Жизнь и смерть ордена Храма» Алена Демюрже[281], можно поставить в заслугу то, что они отделили дело тамплиеров от псевдоисторических заблуждений и вернули в рамки «потребностей» — более идеологических, чем материальных — вызревавшего государства Нового времени. Чтобы понять, почему 13 октября 1307 г. по всему королевству монахов ордена тамплиеров молниеносно арестовали, надо провести ретроспективное исследование того, как монахи-воины приобрели богатство, как они, возможно, ослабели в течение XIII в. и как мог назреть скрытый кризис в их отношениях с капетингской монархией.