Капиталисты поневоле

Патриции вернули себе власть на следующий год, объединившись с младшими цехами, которые обеспечили их ресурсами, необходимыми для свержения Вальтера (в июле 1343 г.) и победы над магнатами и их сторонниками в уличных боях. И снова магнаты были изгнаны из политики. Патриции, однако, были вынуждены разделить власть Синьории с членами младших цехов, участие которых было решающим в разгроме Вальтера, Барди и союзников-магнатов (Brucker, 1962, с.6-9). Конфликты 1340-х гг. продемонстрировали, что разногласия между патрициями создавали зазоры лишь для политических действий магнатов и младших цехов. Как только патриции объединялись вновь, они постепенно лишали цеха существенной политической власти и, воспользовавшись «черной смертью», вычеркивали младшие цеха из избирательных списков (Brucker, 1977, с.39^_44)[82].

Патриции в 1360-х гг. разделились на фракции, возглавляемые семействами Альбицци и Риччи. Альбицци были настроены про-гвельфски и пользовались поддержкой самых богатых и политически влиятельных олигархов. Они поддерживали внешнюю политику пап, надеяясь заслужить этим какую-нибудь церковную должность (Brucker, 1962, с.229-230). Однако в 1371 г. Риччи перешли на сторону своих противников, соблазнившись обещанями высокого церковного поста и получив его (с.249).

Риччи были типичными олигархами, со страхами и побудительными мотивами, определявшими их лояльность к иностранным или местным силам. «Самым главным фактором в сохранении и усилении конфликта партий, судя по всему, была скверная экономическая ситуация во Флоренции. В 1370-х гг. картина была особо угнетающей: спад в суконном производстве, растущие банковские ставки, чума 1374 г., за которой последовал голод, и большие издержки и потери, связанные с папской войной. Эти обстоятельства заставляли разумных людей. полагать, что достоянию их рода приходит конец и что в будущее надо глядеть с опаской. Так как обладание политическим влиянием было необходимо для поддержания социального и экономического статуса, люди отчаянно сражались за этот приз», особенно олигархи из гвельфской партии (Brucker, 1962, с.392).

Антиолигархическая партия, сперва возглавляемая Риччи, а потом некоторыми антигвельфскими патрициями, в которой доминировали «новые люди», добилась контроля над правительством благодаря отсутствию единства среди патрициев, что позволило меньшинству из непатрициев, выбранных для проверки избирательных списков, определять баланс сил в Синьории и влиять на публичную политику[83]. Этот сдвиг привел к тому, что большинство олигархов было изгнано с должностей и Флоренция оставила союз гвельфов, чтобы вместе с другими тосканскими коммунами сражаться за свою автономию против возрождающегося папства в войне «восьми святых», в 1375-1378 гг.

Война против папы, как и все войны этой эпохи, вызвала драматический взлет расходов правительства, которое набрало долгов и повысило налоги, чтобы как-то удовлетворить свои нужды. На войну «восьми святых» «было затрачено около 2,5 миллиона флоринов— в восемь раз больше, чем суммарный ежегодный доход коммуны, собираемый со всех основных источников» (Becker, 1968, с.188). Большая часть финансового бремени пала на аристократов, и напрямую, через налог на богатство, и косвенно, через захват церковной собственности, которой воспользовались олигархи, а также через налоги на contado (с.189-91). В то же время патриции и «новые люди», которые пришли к власти в антигвельфском правительстве, в основном и были теми, кто обогатился от спекуляции растущим государственным долгом monte.

Папа пытался оказать косвенное давление на Флоренцию, запрещая жителям папских областей и их союзникам иметь дела с флорентийцами, за исключением гвельфов в изгнании. Не все союзники папы присоединились к этому интердикту, и, по иронии судьбы, флорентийцы, больше всех страдавшие от финансовых потерь, связанных с ним, были те гвельфы и другие патриции, имевшие дела непосредственно с папой, а вовсе не антигвельфы, «новые люди», имевшие связи с Францией, Венецией и городами по всей Тоскане, где интердикт не соблюдался (Trexler, 1974, с.43-101).