Капиталисты поневоле

Контроль над землей и титулом сеньора в IX-XVI вв. переходил из рук в руки из числа представителей элиты быстро и часто. В то же время отношения между феодалами и крестьянами, хотя изменились в некотором отношении, оставались в рамках одной феодальной структуры. Достаточно вспомнить, что в IX-XIV вв. монархи, папы, дворяне и духовенство жаловали в лен свои поместья, чтобы набрать союзников и вознаградить их. С XI по XIII в., когда землевладение и региональная политическая власть перешли в руки неаристократических элит и когда коммуны, управляемые этими элитами, захватили сельские округи, сеньориальные права были расшатаны по всей Тоскане и в большей части Северной и Центральной Италии. Крепостное право и трудовые повинности были переведены в денежную плату за ленные поместья, домены были сданы в аренду, а сеньоры маленьких поместий больше не могли ни получить, ни подкрепить имевшиеся юридические полномочия, которыми ранее пользовались все сюзерены (Jones, 1966, с.402-409; 1968, с.205-214).

Флоренция и другие города-государства ограничивали и оставляли за собой права больших и малых феодалов в contado. Коммуны не давали сеньорам повышать арендную плату, которая затем превратилась в номинальную под влиянием инфляции XII-XIII вв. (Jones, 1968, с.205-214). Большинство крестьян не извлекли для себя никакой пользы от контроля коммун над феодалами. Главными выгодополучателем оказались городские торговцы, которые либо сами были «арендаторами» ленных поместий, либо де-факто получили контроль над крестьянскими фермами, когда крестьяне-землевладельцы не смогли выплатить по кредитам, которые им дали эти торговцы.

Купцы и, позже, анноблированные землевладельцы редко устраивали коммерческие фермы на своей земле. Вместо того, они делили свои владения (которые часто были лоскутками маленьких ферм, перемешанных с землями других землевладельцев) на poderi, фермы, отданные крестьянским семьям на условиях издольщины. Лишь меньшинство крестьянских семей вышли из Средних веков как владельцы де-факто собственных ферм, более часто крестьяне увеличивали собственные наделы, которые были слишком малы, чтобы поддержать семью, за счет poderi. Беднейшие крестьяне, которые не имели своей земли и малый или вообще никакого доступа к poderi, работали батраками на фермах землевладельцев или богатых крестьян (Jones, 1968, с.227-237)[114].

Землевладельцы по большей части удовлетворялись сбором и продажей своей доли крестьянской продукции, не вмешиваясь в сам процесс производства и не вкладывая денег в улучшение земли. Инновации и инвестиции были ограничены по четырем причинам: во-первых, флорентийские землевладельцы не проживали в своих поместьях. Они «едва их вообще посещали, только на несколько недель в период villeggiatura в конце лета или же когда младших сыновей отправляли в ссылку в деревню, и им приходилось там временно жить» (Litchfield, 1986, с.224). Флорентийские помещики большую часть своего времени проводили в городе, занятые гораздо более важными и прибыльными городскими делами, политическими и предпринимательскими. Так как владельцы земли имели другое занятие, они не могли уделять должное внимание сельскому хозяйству, необходимое для того, чтобы их капиталозатраты использовались эффективно. Помещики нанимали управляющих, называвшихся fattori, которые собирали арендную плату и доли урожая для патрициев (с.222). Нет никаких свидетельств того, что эти fattori имели навыки и стимул, необходимые для того, чтобы стать «мелиораторами» на тосканских фермах. Землевладельцы могли попытаться поднять зарплату fattori так высоко, чтобы у них появился стимул, но это значило употребить слишком много доходов с поместья на сомнительные по результативности усилия улучшить будущий урожай[115].

Во-вторых, «капиталовложения в сельское хозяйство имели специфическое значение для флорентийского предпринимательства. Земельные держания диверсифицировали инвестиционный портфель флорентийцев. В сельском хозяйстве прибыли были меньше, но надежней». (Emigh, 1997, с.433; см. также Litchfield, 1986, с.215-236; Dowd, 1961, с.158-159; Woolf, 1968). В XII в. землевладельцы получали со своих держаний прибыль от 3 до 5% (Romano, 1964, с.43). Часто это были доходы с «политической» непредвиденной прибыли, а не с прямого вложения денег. Многие флорентийцы, как и городские патриции в других городах-государствах, изначально получали землю в виде подарка от своих политических патронов или же это был побочный продукт завоеваний их города-государства. Позднее перекупщики тоже оценили землю и восстанавливали или устанавливали заново аристократические титулы как ресурс политической власти и социального престижа, а не инвестиций в повышение урожайности.