Читаем Капитализм в Америке: История полностью

Эти две группы изменений, как в «классической», так и в домашней экономике, значительно увеличили время досуга, доступного для обычных американцев, особенно для женщин. В 1900 г. в Соединенных Штатах было только два официальных праздника – День независимости и Рождество – и менее 2 % семей брали отпуск, приходившийся на какие-то иные дни, кроме этих двух. Расходы на отдых составляли лишь 3 % потребления{416}. После этого источники досуга – кино, радио, телевидение, интернет – непрестанно множились, пока мы не достигли нашего современного изобилия развлечений по требованию. В 2000 г. средний американец тратил на отдых и развлечения в десять раз больше, чем в 1900 г., и в пять раз больше, чем в 1950 г.

У американцев также стало больше световых часов, чтобы наслаждаться своим досугом. В 1900 г. жизнь людей определялась солнечным циклом: они не могли работать или играть в игры по вечерам, потому что основные источники света для большинства семей – свечи и фитили – были слабыми. Они также были опасными: забыв потушить свечу, вы могли сгореть заживо. Треть пожаров в Нью-Йорке в 1900 г. списывали на свечи, спички или керосиновые лампы. Сегодня плата за освещение дома совсем невелика.

Изменения социальной структуры Америки

Профессиональная структура американского общества изменилась до неузнаваемости: страна, где большинство людей занимались сельскохозяйственным трудом, превратилась сначала в индустриальную, а теперь – в индустриально-сервисную экономику. Сьюзан Картер из Калифорнийского университета в Риверсайде считает, что лучший способ постичь эти изменения – нарисовать портрет профессиональной структуры Америки на пяти временных срезах{417}.

1800 г.

Соединенные Штаты – сельскохозяйственная страна: три четверти трудящихся занимались земледелием. Более 30 % рабочей силы в стране в целом и 50 % на юге – рабы, многие из которых выращивали табак на экспорт. Большинство свободных работников работали на семейных фермах. Каждый тянул свою часть общей ноши. Жены вели домашнее хозяйство. Старшие дети помогали при посадке и расчистке земли. Младшие дети выполняли самую разнообразную работу по дому. Помимо фермерства основными профессиями являлись работа на судах (в торговле, китобойном промысле или рыболовстве) или работа в качестве домашней прислуги.

1860 г.

По сравнению с 1800 г. разрыв между двумя типами экономики в США стал еще заметнее. Экономика севера Америки представляла собой модель прогрессивной цивилизации, основанной на свободном труде, движимой рыночными механизмами и характеризующейся относительно низким уровнем неравенства. Большинство людей продолжали работать на семейных фермах или на малых предприятиях, но логика масштаба и пространства начинала набирать силу. Фабричные рабочие вытесняли квалифицированных ремесленников: ткачи-индивидуалисты, каменотесы, плотники и слесари отступали под напором массового производства; начинали формироваться профсоюзы. Развитие транспорта (особенно революция в системе каналов) побуждала фермеров перебираться на Запад, чтобы воспользоваться более дешевыми и более плодородными землями и специализироваться на конкретных культурах: западные фермеры в основном выращивали зерно, а восточные занимались разведением молочного скота и фруктовых садов.

Значительную долю трудящихся составляли молодые женщины и иностранцы. Молодые женщины оставляли свои семейные фермы в поисках оплачиваемой работы, особенно на текстильных фабриках Новой Англии. В 1860 г. 22,4 % рабочей силы на Род-Айленде и 21,2 % в Массачусетсе составляли женщины. Иностранцы (в частности, ирландские рабочие) играли ведущую роль в строительстве американских каналов и железных дорог и обеспечении новых заводов рабочей силой.

Юг как будто принадлежал к иной исторической эпохе. Основанная на рабском труде экономика была более прибыльной, чем когда-либо. Изобретение хлопкового джина повысило производительность. Промышленная революция в текстильном производстве, особенно в Великобритании, стимулировала спрос. А экспансия южных штатов на запад, особенно в Техас и Канзас, увеличила территорию, пригодную для превращения в хлопковые поля, обрабатываемые рабами. Около 70 % рабочей силы в центральных штатах «Хлопкового пояса», таких как Южная Каролина, Джорджия и Миссисисипи, составляли рабы. Поскольку рабы представляли собой одновременно и главное средство накопления, у рабовладельцев было мало стимулов для инвестирования в другие формы создания богатства – например, в промышленность или инфраструктуру (города, дороги или школы).

1910 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология
Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать
Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

Сегодня мы постоянно обмениваемся сообщениями, размещаем посты в социальных сетях, переписываемся в чатах и не замечаем, как экраны наших электронных устройств разъединяют нас с близкими. Даже во время семейных обедов мы постоянно проверяем мессенджеры. Стремясь быть многозадачным, современный человек утрачивает самое главное – умение говорить и слушать. Можно ли это изменить, не отказываясь от достижений цифровых технологий? В книге "Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать" профессор Массачусетского технологического института Шерри Тёркл увлекательно и просто рассказывает о том, как интернет-общение влияет на наши социальные навыки, и предлагает вместе подумать, как нам с этим быть.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Шерри Тёркл

Обществознание, социология