Капитан

Ничего. В рот не упало ни единой проклятой капли. Зараза. Я опустил флягу и попробовал заглянуть внутрь. Навстречу мне почти сразу выплыл крупный водяной шарик. Он отделился от узкого горлышка, разбрызгав вокруг себя несколько мелких полупрозрачных бисеринок, и устремился вверх, навстречу серой хмари. Я хотел было попробовать поймать следующий шарик, но фляга уже была пуста. Проклятье.

Бесполезный кусок дерева, обтянутого кожей, тут же улетел в ближайшие кусты. Такие-же чёрные и голые, как лес вокруг. Сосуд врезался в ветки, но не сломал их, а лишь немного согнул. На несколько коротких мгновений. Затем они оплели флягу и с тихим чавканьем втянули её куда-то под землю. Лучше близко к ним не подходить.

Я двинулся дальше, с трудом продираясь через густые пепельные барханы… Или сугробы? Больше похоже именно на сугробы, хотя чёрт его разберёт, как это надо правильно называть.

Лес вскоре начал редеть. Между чёрными стволами деревьев появились первые полоски, сквозь которые пробивался серый безжизненный свет. Я почти вышел к горной тропе. Но к ней шёл не я один. Параллельно со мной, то и дело скрываясь за чёрными древесными стволами двигались тёмные силуэты. Они не оставляли за собой следов, не поднимали в воздух облачка сухого пепла, не издавали ни единого звука, кроме своего мерзкого скрипа, заменявшего им речь.

О чём они говорили, я не понимал. Но каждый раз, как «скрипело очередное дерево» по спине пробегали неприятные мурашки, а ноги становились ватными и тяжелыми. И каждый раз звук раздавался всё ближе. Кольцо постепенно сжималось.

Я тряхнул головой и поудобнее перехватил меч. Похоже, драки не избежать. Разве что успеть выбраться из этого треклятого леса на открытую местность. Туда они не сунутся. Не рискнут. Потому, что там начинаются владения куда более могущественного существа, чем они сами. Существа, которое мне предстояло убить. Но прежде — нужно выбраться из леса.

Я попытался ускорить шаг, но тяжёлый, густой воздух тут же ударил меня в грудь, едва не отбросив назад. В горле встал вязкий ком, а по вискам потекли тонкие струйки пота. Скрежет усилился. Теперь в нём можно было различить отдельные слова, сказанные на каком-то неведомом мне языке. Слова складывались в расплывчатые, туманные образы.

Тени молили. Завидовали. Жаждали. Жаждали занять моё место, выйдя во внешний мир и навсегда заперев меня в этом призрачном царстве. Но в то же время они боялись. Боялись лишиться даже такого недосуществования, навсегда растворившись в холодной вечности. Вот только желание было намного сильнее страха. Он не мог сдержать их надолго.

Кольцо сжималось всё сильнее. Силуэты уже выплыли из-за деревьев и протянули ко мне свои костлявые, полупрозрачные руки. Их скрежет заполонил собой всё вокруг, отдаваясь в голове тяжёлым, гулким эхом. Но я не обращал на это внимания. Лишь продолжал шагать вперёд, с трудом продираясь через густой, вязкий воздух и барханы серого пепла. В черепушке, заглушая собой сухой скрежет умертвий, пульсировала одна единственная мысль: «Не останавливаться». Пока я иду, они меня не тронут. Да и идти осталось совсем немного. До каменистых предгорий уже рукой подать.

Тени тоже летят уже совсем рядом. На расстоянии вытянутой руки. Не останавливаясь, размахиваюсь мечом и разрубаю одну из них пополам. Умертвие стонет и начинает опадать облачком чёрного дыма на землю. Другое пытается обогнать меня и преградить дорогу. Выпад. Уклонилась, скотина. Не останавливаться. Только не…

Внезапно в голове раздался голос. Тихий, напоминающий карканье старого, больного ворона, но в то же время на удивление отчётливый.

— Они мои. Тебе не забрать их у меня. Уходи. Они — мои. Тебе не забрать их у меня.

Голос на мгновение умолк. Будто бы говоривший переводил дух. Но, через мгновение он вновь раздался у меня в голове. Озлобленный и шипящий:

— Ты умрешь здесь! — мысль молнией пронеслась по моему сознанию, мгновенно заполонив собой все его пространство и начав пульсировать в висках.

— Ты умрёшь здесь! — повторил голос, теперь уже торжествующе-злорадно, — Ты умрёшь сейчас!

И тут до меня дошло, что я стою, словно вкопанный. Окружённый плотным кольцом потерянных душ. Они рванулись вперёд. На моём горле сомкнулись холодные, призрачные пальцы. Из горла вырвался сдавленный хрип.

— Мать твою, Генри, — раздался над самым ухом раздражённый голос Вернона, — Я только, блядь уснул и тут ты разорался опять, как недорезанный.

— Твоё «только» было почти три часа назад, — грубо осадил его голос Бернарда, — Пора подниматься и выдвигаться. Слышали меня? Подъём, вашу мать! Готовьтесь к выступлению!

Раздалась тихая ругань. Топот тяжелых ботинок. Лязг оружия. Разлёживаться времени не осталось.

Я с трудом разлепил глаза и попытался подняться. По всему телу разлилась противная, вязкая слабость, приковавшая конечности к полу. Голова болела. Кровь стучала в висках. Во рту стоял какой-то дерьмовый привкус.

— Опять кошмар? — Вернон присел рядом со мной и помог мне подняться.