Капитан

Я запустил мешок и зацепил одну из железных «чесночин». Штуковина оказалась достаточно простой и в то же время достаточно замысловатой. По большому счёту это были просто четыре шипа, скованные вместе у основания. Их острия при этом были направлены в прямо противоположные стороны, таким образом, чтобы три из этих шипов служили подпорками для всей конструкции, а четвёртый всегда смотрел вертикально вверх. Наступить на такое, всё равно, что наступить на торчащий из доски гвоздь. Только гораздо хуже. Концы шипов заканчивались небольшими стрелочками, образующими что-то вроде крючков, направленных к основанию конструкции. Из-за них вытащить подобную фигню из ноги было практически невозможно. Можно было только вырвать с большим куском мяса, или вырезать, если под рукой окажется весьма опытный хирург. Так или иначе, лошадь или человек, наступившие на такой, на всю оставшуюся жизнь скорее всего останутся калеками. Страшная штука. Но сейчас, она будет работать на нас.

Я ещё раз запустил руку в мешок и принялся раскидывать «чеснок» по комнате. Заколебёмся потом собирать, но зато, тварей, рискнувших пролезть внутрь, ждёт очень «тёплый» приём.

— Готово, — отрапортовал я, когда мешок опустел.

— Хорошо, — кивнул Бернард, — Давай к нам, в коридор. Колдовать сможешь?

— Парочку заклинаний выдавить из себя получится. Но не более того, — ответил я, пытаясь оценить свои силы. Получалось это пока крайне плохо — недоставало опыта. Ох чувствую, мне предстоит ещё немало шишек набить, прежде чем научусь соизмерять свои возможности и понимать, когда нужно остановиться. Ансельм, вон, так и не научился. Да и Айлин тоже. Хотя ей-то как раз простительно. В этом мире она живёт едва ли не меньше, чем я сам.

— На счёт три, — скомандовал капитан, — Раз, два… — Бернард рванул верёвку вместе с засовом. Крышка с грохотом упала вниз, оставшись висеть на хлипких, проржавевших креплениях. Вслед крышкой вниз полетела первая тварь. Она, по всей видимости собиралась снова бить, но не рассчитала силы, и буквально нырнула в открывшийся проём. Прямо навстречу торчащим в потолок остриям.

Раздался грохот. В воздух поднялись клубы пыли. И тут же по второму этажу прокатился отчаянный вой раненного чудовища. С десяток «чесночин» впились в её худощавую тушку. Крючки, находившиеся на концах шипов, причиняли суке нестерпимую боль при каждой попытке двинуться, впиваясь в мясо и внутренности. Первый готов.

Но вслед за первой тварью полезла вторая. Она, не проявляя никакого сочувствия к раненному товарищу, спрыгнула прямо на его израненную тушу и повернулась к нам, ощерив клыкастую пасть. Щёлкнул арбалет. И прямо в этот утыканный кривыми, пожелтевшими, но все ещё острыми зубами зёв, влетел чёрный росчерк тяжелого болта. Суку отшвырнуло назад, на другие «чесночины». Она забилась в предсмертной судороге.

Третий монстр оказался хитрее. Он не стал прыгать вниз, а цепляясь когтями за брёвна, полез к выходу прямо по потолку. Ну, да мы тоже не лыком шиты. Я сосредоточился, представил, как у твари разгорается в груди фиолетово-белый огонёк, а затем щёлкнул пальцами. Монстр замер. Несколько мгновений пытался понять, что происходит. А затем взвыл и схватился лапами за грудь. Спустя миг опомнился, но было уже слишком поздно. Его тощая туша уже летела вниз, прямо навстречу поблёскивающим в свете коптилки, остриям шипов.

Освальд сделал шаг вперёд и одним ловким движением вскрыл дёргающейся твари горло. Огонь, успевший прожечь в её груди внушительную дыру, тут же потух. Монстр в последний раз дёрнулся и затих. Парень повернулся к нам. И это была ошибка. Роковая ошибка.

Пока он глазел на Бернарда, собираясь что-то сказать, прямо перед ним из воздуха появились ещё два урода. Один бросился на его щит и буквально сбил парня с ног. Другой вцепился зубами в руку, державшую клинок. Зараза.

Я бросился вперёд. Взмах. Остриё меча рассекает бледную кожу, на шее урода, сидящего верхом на парне. Края раны расходятся в стороны. Наружу лезет чёрное мясо. Толчками выплёскивается горячая, дымящаяся кровь. Тварь орёт, но с завидной настойчивостью пытается добраться до горла бедолаги. Вторая пытается содрать с руки латную рукавицу и впиться зубами в столь желанную плоть.

Второй удар. И бледная клыкастая голова катится по полу, разбрызгивая вокруг себя капли крови. Изувеченная, неподвижная туша падает на Освальда, прижимая того к земле. Вторая тварь поднимает голову, пытаясь оценить обстановку. Поднимает, только для того, чтобы получить подошвой кованного сапога в свою уродливую морду. Бернард быстрее остальных подоспел мне на помощь. Пока тварь мотала головой, пытаясь прийти в себя после такого удара, капитан одним отточенным движением вонзил остриё клинка прямо ей в глаз. А затем, не медля ни секунды, схватил Освальда за ворот гамбезона и рывком оттащил в коридор. Терн сделал шаг вперёд, выставив перед собой щит и закрывая корпусом дверной проём. У меня щита не было, но я всё равно последовал его примеру.