Капитан

Хозяйка немедленно пригласила его в дом. После недолгих переговоров Лоренцо вновь появился на пороге и приказал служанке войти внутрь и ждать в зале свою госпожу. Горничная вопросительно взглянула на Жизель, и та утвердительно кивнула головой. Служанка повиновалась.

Тогда карлик произнес:

— Мадемуазель, теперь я должен вас оставить, но вы не беспокойтесь, карета отвезет вас, куда нужно. Я прощаюсь с вами. Возможно, вы никогда меня больше не увидите. Мне бы только хотелось, чтобы вы обещали мне две вещи. Во-первых — покинуть Париж сразу же после того, как вы найдете свою мать. Вторая же моя просьба такова: добейтесь от герцогини Ангулемской, чтобы она сказала, что прощает карлика, который ее когда-то предал в Орлеане!

Жизель хотела было что-то спросить, но Лоренцо поднес палец к губам. Прежде чем исчезнуть, он прошептал:

— А теперь войдите в дом. Ваша мать — здесь!

Конец зимы был для Капестана неудачным.

Молодому человеку так и не удалось разыскать в Париже Жизель Ангулемскую, и он решил, что девушка уехала куда-нибудь в провинцию и давно забыла своего очень пылкого, очень отважного и очень бедного поклонника…

К весне у шевалье кончились деньги. Коголен пересчитал то, что осталось от трехсот пистолей. Оказалось, что в кошельке всего тридцать монет.

«А ведь я приехал в Париж, чтобы разбогатеть!» — уныло вздыхал Капестан.

Коголену уже надоело быть то Незадачей, то Удачей. Если бы он не беспокоился за своего хозяина, то без малейших сожалений променял бы жизнь, полную приключений, на более спокойное и размеренное существование.

Нужно заметить, что с некоторых пор постоялый двор «Славная встреча» приобрел для Коголена особое очарование. Это случилось в тот миг, когда отважный оруженосец впервые увидел некую темноглазую Джузеппу с черными, как смоль, волосами.

При встречах с Коголеном эта девушка всегда весело смеялась. Сначала бедняга очень смущался, но потом понял, что Джузеппа не просто относится к нему очень серьезно, но даже восхищается им.

Поскольку у Коголена не было случая сразиться с кем-нибудь, защищая даму сердца — никто и не думал на нее нападать, — ему пришлось снизойти до того, чтобы помогать ей на кухне. Шло время, и их связали такие чувства, которые не купишь за все золото мира.

Кстати, раз уже речь зашла о деньгах, то следует заметить, что Джузеппа вовсе не была привередливой. Родственников у нее не было, и она работала у хозяина Гаро за стол и кров. Коголен считал, что его возлюбленная заслуживает того, чтобы жить в куда более приличных условиях, однако, к несчастью, он никак не мог обеспечить ей достойного существования.

Поэтому он ходил грустный, а Капестан — мрачный. Тем временем Гиз, которого так превозносили парижане, трижды являлся в Лувр, чтобы уверить сына Генриха Четвертого в своей неизменной преданности.

Казалось, гроза миновала, но вдруг снова начались волнения.

Внезапно по Парижу прошел слух, что Гиз собирается выступить в защиту народа, а заодно расправиться с гугенотами. Говорили, что он решил в сопровождении пятисот сеньоров прибыть в Лувр, чтобы донести до короля волю народа. Повсюду раздавались крики:

— Да здравствует Гиз! Да здравствует наш освободитель!

— Смерть кровопийцам! Смерть Кончини!

Париж снова бурлил… И вот как-то вечером, подхваченный людской волной, Капестан внезапно очутился возле особняка Гиза. Герцог сидел у окна и наслаждался громкими проявлениями народной любви.

— Завтра, — проговорил он с довольной улыбкой, — кричать «Да здравствует Гиз!» будут не только на улицах, но и в Лувре! Завтра! Ну, что же, господа, нам пора!

Вскоре шевалье увидел, что из особняка вышли трое мужчин. Одного из них он узнал сразу: это был де Гиз. Герцог и двое сопровождавших его дворян направлялись к центру города.

Шевалье решил: если де Гиз двинется к Лувру, то он, Капестан, убьет герцога. Поняв, что Гиз идет в другую сторону, шевалье облегченно вздохнул. А герцог тем временем пересек Ситэ и зашагал по улице От-Фей. Стало ясно, что он спешит к особняку Конде.

Вдруг Капестану показалось, что Гиза и его спутников нагоняет небольшой отряд. Шевалье вгляделся во мрак и быстро убедился, что его подозрения не напрасны. Он даже узнал одного из вооруженных людей. Это был Ринальдо.

Капестан колебался. Как ему следует вести себя в такой ситуации? Внезапно шевалье услышал звон шпаг.

«Если я не вмешаюсь, — подумал молодой человек, — с Гизом и его друзьями все будет кончено».

В такие моменты шевалье никогда не размышлял о том, что ему выгодно, а что нет. Он бросился вперед и закричал:

— Держитесь, монсеньор! К вам идет подмога!

Капестан схватил свою шпагу за клинок и принялся наносить удары тяжелым эфесом. Не ожидавшие такого поворота событий люди Ринальдо дрогнули и обратились в бегство. Кто-то стонал, кто-то ругался, но никто не смог оказать шевалье достойного сопротивления.

Четверо лежали на земле. Они были мертвы. Эта схватка стоила жизни двум головорезам Ринальдо и двоим спутникам Гиза.

Сам герцог был цел и невредим. Что касается Ринальдо, то слуга Кончини успел скрыться.