Капитан

— Действительно, маркиз, не могу понять, зачем нам драться? — пожал плечами Капестан.

Сен-Мар, пристально поглядев на своего противника, медленно произнес:

— Должен сказать, мне сегодня совсем не с руки биться с вами, потому что вечером у меня свидание… и если вдруг мне придется пропустить его из-за раны, я буду в отчаянии. Я должен увидеться с мадемуазель Марион Делорм.

Сен-Мар лгал: у него не было свидания с Марион, но маркиз хотел узнать, как отреагирует на его слова Капестан. Шевалье благодушно осведомился:

— Это та красивая девушка, с которой я познакомился в Лонжюмо?

— Именно! — угрожающим тоном подтвердил Сен-Мар.

— Есть превосходный способ все уладить: отправляйтесь сегодня вечером на свидание, а драться мы будем завтра, — любезно предложил Капестан.

— Как? — вскричал Сен-Мар. — Вас совершенно не волнует, что у меня свидание с Марион и что она меня любит?

— А с чего бы мне из-за этого волноваться? — изумился шевалье.

— Ах, милый друг, вы сняли камень с моей души! — облегченно вздохнул маркиз. — Отныне я счастливейший человек на свете. Располагайте мной: моя шпага, мой кошелек, мои связи — все к вашим услугам!

— Но уже три часа, — в замешательстве пробормотал Капестан, — и…

— К дьяволу дуэль! — завопил Сен-Мар. — Лантерн! Живо, подавай еще вина! Хереса! Кипрского! Разве ты не видишь, олух, что друг мой изнывает от жажды? Нас ждет схватка с бутылками: победит тот, кто выпьет больше!

— Ах, маркиз, — воскликнул, смеясь, шевалье. — Я чую западню: вы предлагаете мне дуэль на испанских и островных винах, тогда как я силен только во французских!

— Лантерн! — крикнул Сен-Мар лакею. — Анжуйское сюда! Бордо! Бургундское! Шампанское! Всю Францию выставляй на стол!

Спесивый и чванный слуга маркиза со всех ног кинулся исполнять приказание своего господина и вскоре появился, сгибаясь под тяжестью целой батареи бутылок; еще столько же тащил Коголен.

Бывшие соперники, ставшие лучшими друзьями, осушили несметное количество бокалов и расстались в пять часов, поклявшись встретиться в самое ближайшее время.

Капестан в сопровождении Коголена, послушно следовавшего за ним в шести шагах, направился на улицу Дофин и на углу набережной, о которой говорил Кончини, действительно увидел особняк — похоже, тот самый, что был ему нужен. Но от этого роскошного дворца почему-то веяло неизбывной грустью. Дом был словно погружен в траур: шевалье, посмотрев на него, невольно вздрогнул, но все же взял в руку молоток, изображавший льва, в пасти которого была зажата пластинка с надписью: «Je charme tout»[7]. Удар отозвался долгим эхом, прокатившимся по пустым комнатам дворца.

— «Чарую все»! — прошептал Капестан. — Знаменитый девиз Мари Туше, любовницы Карла IX, матери Карла Ангулемского…

Именно в ту минуту шевалье вдруг осознал, какая громадная дистанция отделяет его от внучки Карла IX, короля Франции. Таким жалким, бедным, ничтожным показался юноша самому себе, что губы его искривились в горькой усмешке. Он встряхнул головой, будто отгоняя наваждение, и, понурившись, повернул в сторону улицы Вожирар.

К «Генриху Великому» Капестан с Коголеном подошли, когда уже стемнело. Коголен отвел лошадей на конюшню, обтер их тряпкой, напоил, засыпал им в ясли овса. Закончив работу, слуга обменялся какими-то таинственными знаками с тенью, проскользнувшей во двор гостиницы.

Затем Коголен поднялся в комнату, где сидел в глубокой тоске Капестан. У шевалье гудело в голове от выпитого вина, но еще больше, чем боль в висках, терзали его горькие мысли. Капестан чувствовал себя глубоко несчастным.

— Кто позволил тебе входить без разрешения? — рявкнул он, заметив Коголена. — Ты видишь эту плетку? Вон она висит на гвозде!

— Вижу, сударь, вижу, — пролепетал слуга, дрожа всем телом.

— Сними ее и вдарь себя хорошенько, — распорядился молодой человек.

— Как, сударь, вы хотите, чтобы я сам… — захлопал глазами Коголен.

Вздохнув, он направился за плеткой с гримасой, рассмешившей Капестана.

— Стой! — скомандовал шевалье. — На этот раз я тебя прощаю. А теперь убирайся. Подожди-ка! У тебя космы встали дыбом?

— Да нет же, сударь! — вскричал Коголен, примяв свою шевелюру ударом ладони. — Я хотел вам рассказать, какие странные вещи здесь происходят… но раз вы не хотите слушать, я ухожу.

— Что же здесь происходит? — спросил Капестан.

— Здесь… то есть в вашем кошельке, сударь, — пояснил слуга. — Только что в нем было девять пистолей, а потом вдруг стало девятнадцать. Вот, посмотрите! Девять первых я положил слева… а десять их детишек появились справа.

— Откуда ты взял эти десять пистолей? — с тревогой воскликнул шевалье. — Признавайся, бездельник!

— Клянусь вам, сударь… — заверещал Коголен. Капестан схватился за плеть.

— Мерзавец! — прорычал он. — Ты предал меня! Сейчас ты у меня попляшешь!