Капитан Петко-воевода

В обычной, назовем ее «классической», практике гайдучества, тем более гайдучества старых времен, участники операции делили добычу между собой, а затем каждый распоряжался своей долей по собственному усмотрению. Одни прятали ее, закапывали в землю, а так как внезапная смерть часто настигала гайдуков, то многие сокровища так и остались в земле. Другие же — на старости лет, для спасения души — строили на свои средства монастыри, обновляли церкви, третьи приобретали имения, четвертые раздавали деньги бедным и т. д. А приведенный выше счет показывает, что собранные, весьма внушительные суммы не делятся ни «по головам», ни «по винтовкам», что никто этих денег не кладет себе в карман, расходуются они только на общие цели.

Вечной, неискоренимой жадности человека к деньгам было противопоставлено нечто большее — патриотическая идея в чистом виде, и эта идея побуждала гайдуков жертвовать жизнью, не требуя взамен ни денег, ни наград. В особенности относится это к воеводе. Сотни раз рискуя жизнью в сражениях, будучи тридцать три раза ранен, этот человек имел тысячу возможностей скопить бесчисленные богатства. Между тем, покончив с гайдучеством, Капитан Петко, через чьи руки прошли груды золота, вынужден был занимать деньги, чтобы купить себе пару сапог.

Всматриваясь в статьи расхода, мы убеждаемся, что значительная часть поступивших денег (около пятисот турецких лир) израсходована на помощь беднякам — «наличными» и на покупку для них волов. Иными словами, на помощь крестьянской бедноте истрачено столько же, сколько на пропитание отряда и приобретение оружия.

Трогательную ноту вносит в финансовый этот документ сумма в 168 лир, потраченная на «церкви и школы». В эпоху, когда никто не заботился о духовной культуре народа, Капитан Петко был, пожалуй, единственным человеком в Южной Фракии, дававшим средства на народное просвещение. Несмотря на опасности, битвы, усталость от бесконечных скитаний по горным кручам, Петко-воевода находил время подумать о свечах, для священников, перьях для школьников, о пропитании учителей.

Интересную бытовую подробность раскрывает нам строка о палатках — сто пятьдесят турецких лир! Это свидетельствует о том, что четники Капитана спали не «на траве-мураве», «под ясным небом», как было принято у гайдуков, а в обычных воинских палатках — точно в таких же, в каких спали преследовавшие их солдаты. Это нечто совершенно новое в гайдуцкой практике, признак стройной полувоенной организации и высокой бытовой культуры.

«На шпионов», читаем мы далее, израсходовано 170 лир! Черным по белому подтверждается, что ни одна военная организация, даже гайдуцкая (а, возможно, именно гайдуцкая) не может существовать без широкой сети осведомителей. Двадцать пять лир, потраченные на подкуп стражников, относятся к той же статье расходов на безопасность отряда, а 80 лир, которые пошли на помощь узникам, томящихся в Адрианополе, говорят об одном из самых больших достоинств Петко — его непрестанной заботе о попавших в беду друзьях, единомышленниках и ятаках-связных.

Всего 6 турецких лир потрачено на вино и ракию. Для гайдуцкого отряда, состоящего из нескольких десятков здоровых мужчин, это поистине ничтожная сумма, свидетельствующая о том, что они были настоящими трезвенниками. Петко-воевода, должно быть, никогда не забывал о том, что его любимый герой, легендарный Ангел-воевода, погиб после бурной гулянки и попойки. А вот сумма, израсходованная на «музыкантов», составила 25 лир. Ангел-воевода был, как известно, страстным любителем музыки, сам играл на волынке. Его преемник Петко не обладал этими способностями, но зато страстно любил хоро[20] и никогда не упускал случая поплясать на лесной поляне или сельской площади.

Вот что представляет собой приходо-расходная запись Петко-воеводы. Короткий этот документ, состоящий из полутора десятка цифр, — самое убедительное доказательство того, что гайдуки проливали свою и чужую кровь ради благородных целей и одновременно — самое сильное и серьезное оправдание всей их деятельности.

НОВЫЕ БИТВЫ. НОВЫЕ РАНЫ И КРОВОПРОЛИТИЯ. НЕМЕЦ САМ ПОДСТАВЛЯЕТ СЕБЯ ПОД УДАР. НОВАЯ ВСТРЕЧА С ЭНОССКИМ КАЙМАКАМОМ

Год тысяча восемьсот семьдесят третий примечателен для отряда Петко-воеводы тем, что он стал называться уже не гайдуцким, а революционным, точнее «Первым болгарским родопским отрядом «Защита». У отряда появился свой устав и печать, на которой значилось «Фракийский Р. Болг. отряд», то есть «Фракийский революционный болгарский отряд». Это, в сущности, старая печать, от 1870 года, из чего явствует, что Капитан Петко сразу же после своего возвращения из Греции, третий раз уходя в леса, считал себя уже не просто гайдуком, а революционером, не просто мстителем, а борцом за свободу всего своего порабощенного народа.