Капитанская дочка

"Swear fidelity," Pugatch?f said to him, "to the Emperor, Petr' F?dorovitch!" "You are not our Emperor!" replied the lieutenant, repeating his Commandant's words; "you are a robber, my uncle, and a usurper."	"Присягай" - сказал ему Пугачев - "государю Петру Феодоровичу!" - Ты нам не государь, -отвечал Иван Игнатьич, повторяя слова своего капитана. - Ты, дядюшка, вор и самозванец!
Pugatch?f again gave the handkerchief signal, and good Iw?n Ignatiitch swung beside his old chief.	- Пугачев махнул опять платком, и добрый поручик повис подле своего старого начальника.
It was my turn.	Очередь была за мною.
Boldly I looked on Pugatch?f and made ready to echo the answer of my outspoken comrades.	Я глядел смело на Пугачева, готовясь повторить ответ великодушных моих товарищей.
Then, to my inexpressible surprise, I saw among the rebels Chvabrine, who had found time to cut his hair short and to put on a Cossack caftan.	Тогда, к неописанному моему изумлению, увидел я среди мятежных старшин Швабрина, обстриженного в кружок и в казацком кафтане.
He approached Pugatch?f, and whispered a few words in his ear.	Он подошел к Пугачеву и сказал ему на ухо несколько слов.
"Hang him!" said Pugatch?f, without deigning to throw me a look.	"Вешать его!" - сказал Пугачев, не взглянув уже на меня.
The rope was passed about my neck.	Мне накинули на шею петлю.
I began saying a prayer in a low voice, offering up to God a sincere repentance for all my sins, imploring Him to save all those who were dear to my heart.	Я стал читать про себя молитву, принося богу искреннее раскаяние во всех моих прегрешениях и моля его о спасении всех близких моему сердцу.
I was already at the foot of the gallows.	Меня притащили под виселицу.
"Fear nothing! Fear nothing!" the assassins said to me, perhaps to give me courage, when all at once a shout was heard -	"Не бось, не бось", - повторяли мне губители, может быть, и вправду желая меня ободрить. Вдруг услышал я крик:
"Stop, accursed ones!"	"Постойте, окаянные! погодите!.."
The executioners stayed their hand.	Палачи остановились.
I looked up. Sav?liitch lay prostrate at the feet of Pugatch?f.	Гляжу: Савельич лежит в ногах у Пугачева.
"Oh! my own father!" my poor follower was saying.	"Отец родной!" - говорил бедный дядька. -
"What need have you of the death of this noble child?	"Что тебе в смерти барского дитяти?
Let him go free, and you will get a good ransom; but for an example and to frighten the rest, let them hang me, an old man!"	Отпусти его; за него тебе выкуп дадут; а для примера и страха ради, вели повесить хоть меня старика!"
Pugatch?f gave a signal; I was immediately unbound.	Пугачев дал знак, и меня тотчас развязали и оставили.
"Our father shows you mercy," they said to me.	"Батюшка наш тебя милует" - говорили мне.
At this moment I cannot say that I was much overjoyed at my deliverance, but I cannot say either that I regretted it, for my feelings were too upset.	В эту минуту не могу сказать, чтоб я обрадовался своему избавлению, не скажу однако ж, чтоб я о нем и сожалел. Чувствования мои были слишком смутны.
I was again brought before the usurper and forced to kneel at his feet.	Меня снова привели к самозванцу и поставили перед ним на колени.